Work Text:
Сначала кажется, что это не та дверь, ведь в Чайнатауне очень просто заблудиться. Один лишний поворот, не та кнопка в лифте, несколько непройденных ступеней — и вместо нужной лавочки, магазинчика или ресторана оказываешь неизвестно где.
Вот и сейчас кажется, что вместо зоомагазина Ди перед глазами какое-то совсем незнакомое место. Привычное позолоченное многоцветье сменил снежно-белый, на котором длинными полосами, как тени на снегу, разбросаны пятна синего. Даже Ди — в белом, едва заметный на фоне окружающих ширм и занавесей.
— Ах, детектив, какие прекрасные пирожные! Но, право, не стоило. — Он едва заметно морщится. — Поставьте куда-нибудь, где их не будет видно.
Пирожные и впрямь прекрасные: воздушный крем, яркая сахарная мастика, свежие ягоды сверху, ягодное пюре внутри. И на удивление хорошо сочетаются с морозным безумием вокруг. Жалко такое прятать.
— Это всё в честь того, что на улице идёт снег? Потому что это единственное объяснение, которое приходит мне в голову. И с каких пор вы не рады пирожным?
— О, я очень рад пирожным, но у меня… — он тяжело вздыхает, — …траур.
— Соболезную.
— Ох, нет, простите, что ввёл вас в заблуждение. Если я начну носить траур по всем умершим, о которых скорблю, мне понадобится жить вечно, чтобы почтить их память. А мой наряд — всего лишь дань моде. Моде на синий цвет.
Он жестом привлекает внимание к раскинувшей лапы чуть выше его сердца броши в форме паука. Можно было бы принять его за настоящего, если бы пауки бывали синими.
Животные в клетках и аквариумах тоже по большей части синие. Хотя, возможно, те, которые кажутся чёрными, просто тёмно-синие. Или у них есть «синий» в названии.
— Так, вот здесь есть немного места, коробка с пирожными должна поместиться. И подождите меня, пожалуйста, в задней комнате, с кошками. Дама, которую я ожидаю, настаивала на конфиденциальности.
Теперь понятно, почему надо прятать пирожные. Унести их к свободно разгуливающим животным равноценно самоубийству. Хотя Ди наверняка сильнее волнуется, что кому-то из них станет плохо от сладкого, а не о судьбе человека, которого они растерзают на пути к лакомству.
За синей нитяной занавеской царство белого обрывается. Привычный тёмный коридор, пара закутков, комната с диванами. Кошек не видно, но стоит сесть на один из диванов — и они тут как тут. Каждой нужно потереться мордой, потоптаться на коленях, подлезть под руку, чтобы погладили…
Размышления о кошках, таких нахальных и любопытных, приводят к мысли, что любопытство свойственно и людям. Но эти же самые кошки, будто почуяв что-то, обступают со всех сторон, не позволяя подняться и прокрасться посмотреть на загадочную гостью Ди.
Ещё некоторое время спустя, когда каждая кошка не по разу поглажена, а две счастливо заснули (одна — свернувшись на коленях, вторая — вытянувшись вдоль спинки дивана по линии плеч), наконец-то приходит Ди.
— Дамы, — конечно же, он обращается к кошкам, — надеюсь, вы уже достаточно насладились обществом детектива и готовы его отпустить.
Пара кошек — из тех, что не спят, — лениво оборачиваются на него, одна зевает, показывая острые зубы.
— Пожалуйста? — добавляет Ди чуть строже.
С плеч и коленей исчезает тёплый вес, лежащие на ковре у ног кошки тоже расступаются.
— Благодарю, вы очень добры, — кивает Ди. — Идёмте, детектив. Время пробовать ваши пирожные.
🔵 🔵 🔵
К окружающей цветовой гамме подошёл бы анчан, но Ди заваривает связанную «шишечку» с бурыми полосками, которая раскрывается лилией и окрашивает воду в бледно-рыжий.
— Она пыталась меня обмануть, — вздыхает Ди, придвигая к себе тарелочку с пирожным. — Такая красивая женщина — и такая неразумная…
Он грустно смотрит на воздушный крем, а потом прямо длинными ногтями выбирает из него ягоду и отправляет её в рот. Облизывает кончики пальцев.
— Она пыталась расплатиться фальшивыми купюрами?
— Нет. Она пыталась продать мне крашеных мышей. Возмутительно!
Он выцарапывает с пирожного ещё одну ягоду и задумчиво её разглядывает.
— А как вы узнали, что они крашеные?
— Из всех животных на этой планете только одно способно вырабатывать синий пигмент. И это бабочка. Синий окрас прочих животных достигается не за счёт химических соединений, а за счёт физических свойств покрова. И мышиная шерсть этими свойствами не обладает.
Он снова вздыхает и съедает ягоду.
— Я оскорблён до глубины души.
Ди выразительно прикладывает руку к сердцу, и брошь сдвигается в сторону, избегая прикосновения.
— Ди… Это… живой паук?
— Конечно живой! Не думаете же вы, что я буду носить на себе мёртвое животное?!
Он фыркает, тянется к пирожному за новой ягодой, но в последний миг передумывает и берёт-таки ложку.
— Это прекрасное пирожное, — говорит он несколько минут спустя, доев последний кусочек. — Оно почти излечило моё раненое сердце.
— Тогда возьмите второе. Чтобы излечиться полностью.
— Вы совсем-совсем его не хотите?
— Я не фанат сладостей.