Chapter Text
Если бы вино могло говорить, то оно сказало бы, что испаряться оно начинает буквально сразу после того, как его разлили по бокалам, а скорость этого процесса – примерно 300000 мономолекулярных слоев в минуту.
Если бы виноград мог говорить, то он просто бы возмутился тому, что его оставили без внимания на столе на всю ночь на растерзание плодовым мошкам.
Но даже если бы они могли говорить, то вряд ли бы их жалобы были бы услышаны. Два тела, усталые и счастливые, сплелись в нежном объятии, что не размыкалось даже во сне. И хоть снилось им что-то совершенно различное: одному — жаркая пустыня, второму — прохлада океанского побережья, но и там они все равно оставались вместе.