Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Иногда Сэму снилось, что он парит в космосе. Невесомость. Так близко, что мог их коснуться. Планеты разного размера и цвета, кроме тех, о которых он слышал в школе. Он знал, что где-то здесь, за пределами досягаемости и понимания обычного человека, парит разрушенный мир Кибертрона. Ему нравилось закрывать глаза во сне и просто парить, потому что здесь было бесшумно. Он был свободен от сокрушительной хватки реальности, от записи. Он был свободен от того, что с ним практиковался.

Быстро сработал будильник, такой громкий и надоедливый, прямиком из 90-х, слишком не из современных сотовых телефонов. Сэм со стоном перевернулся и спрятал голову под подушку, часто заглушая звук. Когда это не сработало, он потянулся и выключил его. Когда он отвел руку назад, он увидел яркие синие его линии, плывущие по коже, вероятно, реагирующие на его мирный сон. Сэм быстро отдернул ее и потёр одеялом, как будто мог просто стереть. Конечно, это не сработало. Это никогда не работало. В течение нескольких недель, минувших после появления игрушки, которая чуть не унесла его жизни, на теле, через необходимое время, начали появляться кибертронные символы. Они, очевидно, реагировали на его эмоциональное и стрессовое состояние, ухудшались и распространялись на лица, всякий раз, когда он действительно волновался или сердцебиение его учащалось.

Сэм бросил колледж по этой причине. Он даже не мог пройти без проверки символов и линий. Они с отцом сильно поссорились из-за этого, возможно, это была одна из виноватых ссор, которая у них когда-либо была. С тех пор он с ним не разговаривал. Это было полгода назад.

Сэм встал, оделся в дневную одежду и вышел из комнаты. Его дядя Грегори уже опрокинул тарелку с овсянкой, пока по телевизору крутили новости. Он был одет и готов идти, не сводя глаз с Сэма, когда тот вышел из гостевой спальни.

— У тебя не будет времени позавтракать, если ты будешь вставать позже, — упрекнул он. Сэм лишь слегка пожалел и достал из буфета пару тарталеток, размахивая ими.

— Разве это не считается завтраком? — определил Сэм.

— Едва, — проворчал дядя Грегори, держа миску над раковиной и наполняя ее водой. — Ты поздно ложишься спать, играешь в видеоигры?

— Только не на этом телевизоре, — пробормотал Сэм в ответ.

— Он отлично работает. Мы с твоим отцом отлично играли в Super Nes* на этой штуке.

— Я знаю, — Сэм решил, подыгрывая. — Но нет. Просто так получается.

Дядя Грегори нахмурился, вероятно, заметив мешки под глазами Сэма, но ничего не сказал. Вот что ему нравилось в дяде. Он не совал свой нос вопросов, не стал задавать, даже когда незначительно беспокоит Джуди, умоляя способность остаться с Сэмом на французском языке, пока тот приходит в себя. Грегори сказал, что с его племянником что-то не так, но никогда не спрашивал. Сэм предположил именно так.

— Ну, ты идешь со мной в магазин, чтобы заработать здесь на свое содержание?

— Я иду, — сказал Сэм с набитым ртом.

Даже если бы это была не единственная автомастерская, Сэм сказал бы, что «Автосервис Победа»** принадлежит его дяде. наблюдается, семейный девиз глубоко укоренился в них всех. Ярко-красная с белым оттенком вывеска выглядела потрёпанной и криво висела, но у мастерской всегда была работа. Местные жители доверяли своим машинам только Грегори, и лишь немногие водили за город. Конечно, Грегори владелец и управляющий, но теперь у него есть Сэм, который поддерживает его. Старый Сэм мало что знал, но он учился. Он работает над обслуживанием более старого Dodge.

Дядя Грегори прослушивал радио, врубая его на полную громкость, всё равно там были только они. Это дало Сэму время просто общедоступно и поработать. Нет событий, которые могли угрожать его жизни. Никаких футбольных тостеров. На его плечах нет веса мира. Здесь он был просто Сэмом. Просто Сэм. Сэм Уитвики, который любит летать в космосе и просто...существует.

Внезапно его лицо осветилось голубым светом, правая рука засияла, символы и линии заплясали на его коже, словно световое шоу. Сэм взвизгнул, выпрямился и ударился головой о капот, выронил масленку и полез на верстак, за самым коротким полотенцем. Грегори выкатился из-под машины, над которой работал, как раз вовремя, чтобы увидеть, как племянник наматывает промасленное полотенце на предплечье.

— Что с тобой, парень? — спросил он. — У тебя все нормально? Ты головой ударился?

— Я в порядке! — ответил Сэм, только вот его голос зазвучал на более высоких октавах, чем удерживается. — Просто порезался!

— Иди, промой и наложи повязку. Другая инфекция не встречается. Дай-ка посмотреть, вдруг надо...

— Нет! — закричал Сэм, заработав на себе шокированный взгляд дяди. — Нет, правда, ты можешь продолжать работать. Это просто маленькая царапина. Пойду промывать! — он скрылся в магазине и заперся в ванной. Сэм сорвал полотенце, хмурясь на следы, как будто они лично причинили ему боль.

— Уходите! — прошипел он. Словно обидевшись, свет отразился от его кожи и ударил в лампочку, заложив ее (и любой другой свет в построении) безумно мерцать. Чем быстрее его сердцебиение, тем сильнее мерцание. Сэм схватился за обе стороны раковины и начал успокаиваться. Он сделал несколько задержаний вдохов и выдохов. Наконец, мерцание замедлилось и распространилось. Медленно, следы с его рук исчезли и его снова впитались в кожу. Сэм провел вручную по лицу. Вот почему он был здесь. Чтобы контролировать эту…вещь. Он не мог жить, запустив каждое электронное устройство, к которому приблизился.

Не в первый раз он задавался вопросом, почему он не подошел к автоботам, к Рэтчету. Но тогда он услышал это: «Никогда еще человек не поглощал всю энергию Искры. Я не уверен, как это повлияет на тебя».

Ну уж нет. Военные изолировали бы его так быстро, что у него бы закружилась голова. Он может сделать это самостоятельно. Он был Уитвики. Ему не нужны были автоботы для решения каждой проблемы.

Он вышел из наблюдения с ощущением головокружения и пустоты, как он часто делал, когда это случалось. Грегори высунул голову, но Сэм отмахнулся. Он был в порядке. Он был бы в порядке.

В то время как дядя Грегори проводил вечера на крыльце, «болтая»*** с соседями и попивая пиво; Сэм предпочитал находиться на заднем дворе. Он напоминает свалку с накопленными годами автомобильными деталями и проектами, которые так и не сдвинулись с мертвой точки. Тут было тихо, и у Сэма было достаточно времени, чтобы просто посидеть, подумать и посмотреть на звезды, которые он обычно не видел в городе. Он сидел на капоте одного из заброшенных проектов дядюшки. Lamborghini Countach 1985 года с крайне желтой ржавой окраской. Этого никогда не удастся сделать. На нем были царапины и вмятины. Сэм задумался: «А не участвовал ли он в уличных гонках, а потом виноват?». Грегори разрешил племяннику возместиться сколь угодно, но Сэм предположил, что он просто преследует его. Дать ощущение цели или направления. Ржавая машина не собиралась давать ему это.

— Последняя твоя ржавая машина. — Мозг его грыз. Он отбросил эту идею. Он ужасно скучал по Бамблби, но правильно сделал, что отдалился от них. По поводу данного момента. Он не хотел навредить случайно ему, не тогда, когда целая и нормальная машина могла бы дымиться, как если бы ее подожгут. Он вздрогнул, подумав об этом.

Он услышал, как его дядя искренне пошел и собирался туда, чтобы иметь к нему отношение, когда голос оторвал его от мыслей.

— Ты выглядишь очень задумавшимся, ребёнок.

Сэм подпрыгнул и вскрикнул, быстро снижая свой пульс. Из-за забора на него смотрели ярко-голубые глаза, окруженные маленькими шрамами на коже. Харрис был из близких друзей дяди, но немного странным. Он отслужил в армии, но ушел говорить, в какие части и как долго. Только иногда говорили: «Похоже, что всю жизнь». У Сэма были подозрения на счет Харриса и его дяди, но он твердо держался подальше от них.

— Просто расслабился. И я не инфицирован. Мне уже двадцать.

Харрис самодовольно усмехнулся. — Для меня ты больной. Нужно с кем-нибудь поговорить?

— Нет, — коротко сказал Сэм, затем осёкся и вздохнул. — Извини, это был долгий день. — То, что он отправил себя в изгнание, не означает, что ему нужно быть мудаком.

Харрис только приподнял бровь и уперся руками в забор. Он был высоким и широкоплечим мужчиной, по сравнению с его более низким и худым дядей. Или с собой. На его лице было запечатлено удивление и терпение, и это произошло у Сэма задуматься, были ли у него когда-нибудь дети.

— Ладно, признаюсь, твой дядя беспокоился о тебе с тех пор, как ты здесь. Он говорит, что ты на самом деле не говоришь с ним ни о чём, что происходит в твоей жизни. или авг.

— Нечего сказать, — ответил Сэм, соскальзывая с машины и по привычке водя вручную по капоту. Харрис напевал, полная банка пива связана с его толстыми глазами.

— Зачем ты пришел сюда? — выбран Сэм, подходя к забору. Он нечасто разговаривал с соседями, но Харрис приходил так часто, что Сэм почувствовал себя с ним комфортно. Сосед Греческий время смотрел на него, обдумывая вопрос.

— Я искал дом. Я почувствовал... сломался после структуры из армии, и мне нужно было где-то просто подлечиться. Я не собирался оставаться здесь, на самом деле, но… — Он замолчал, улыбаясь про себя. — Но это место просто застряло. Эта красота. Эти люди.

Сэм уставился куда-то вниз, чувствуя, как эти слова захватывают другой уровень.

— Дом, — повторил он низким голосом. — Ты нашёл его здесь?

— Может быть, — ответил Харрис. Семенной вопрос лечения на него, но больше мужчина ничего не сказал. — А что ты надеешься найти?

— Я не знаю, — вздохнул Сэм. — Ничего, я думаю. Наверное, отдых? — Харрис рассмеялся, и Сэм не мог не обидеться.

— Извини, но ты слишком молод, чтобы так говорить.

— Ну, все люди разные, — Сэм пожаловался плечами. Он не мог точно сказать, что он устал после бега и боролся не только за свою жизнь, но и за жизнь другой инопланетной расы, которая жила среди них в виде машин. Это бы вскружило голову Харрису. Грегори беспокоил соседа, и мужчина обернулся, крича в ответ, что он будет через секунду.

— Если тебе когда-нибудь с кем-то поговорить, Сэм…

— Я знаю, ты не далеко, — Наблюдаю за собой улыбнуться, искренне оценивая предложение, но не собираясь принимать его.

Когда он снова остался один, он сел на капот машины, уже не в первый раз желая, чтобы это был Бамблби и что они смогли бы проговорить всю ночь. Вместо этого он предпочел тихо поговорить с задержанной машиной, ничего, кроме молчания, в ответ, но ничего, чтобы раскрыть тайны его сердца.

Chapter Text

Санстрикер не мог вспомнить, когда в последний раз видел сон. Или был в сознании. В бесконечной черноте он вспоминал то, что хотел бы забыть. Он совершил много преступлений и это, видимо, было его наказанием. Плавать в чёрном небытии вечно, без надежды на смерть или освобождение. Иногда у него были вспышки чувств. Боли. Беспокойства. Безумия. Войны. Смерти. Он жаждал достучаться до другой половины своей искры, до другой половины своего существа, но его связь с сознанием была настолько слабой, что всё, что он мог сделать – это страдать и увядать в запустении.

Затем появилась искра. Сначала она была слабой. Крошечной. Но пронзила его тело подобно огню, и впервые за долгое время он почувствовал что-то. Как огонь, он разгорелся жарко и быстро, а потом он стал ещё холоднее, чем раньше.

"Сайдсвайп", — предположило его подсознание. Единственное, что в этой вселенной ярче его самого.

После этого какое-то время было тихо и холодно, он подумал, что это, возможно, больше никогда не повторится.

И тогда это произошло.

Яркая искра пронзила его сознание, призывая стряхнуть с себя паутину и вырваться из темноты. Он начал жаждать её и тянуться к ней, гоняясь за ярким теплом в непрекращающемся холоде. Это случалось снова. И снова. Каждый раз подтягивая его всё ближе и ближе к поверхности, пока он не смог сформировать воедино связную мысль и почувствовать гудение планеты под своим телом. Инородное вещество под его колесами. Его системы были сильно повреждены, и он не мог активировать самовосстановление, поскольку оно было отключено, но он смутно осознавал свое окружение.

Санстрикер НЕ считал это улучшением. Ему почти хотелось снова оказаться в бесконечной темноте. Он чувствовал, как что-то ползает или прыгает по его спине, извивается под ним, он бы вздрогнул, если бы мог.

Мерзко.

Отвратительно.

Он чувствовал жар солнца чужой планеты, обволакивающий его распростёртое тело, и почувствовал облегчение только тогда, когда отступил день и наступила, как он полагал, ночь.

Он ненавидел это.

Это было похоже на тюрьму его собственного корпуса.

Затем он заметил, что другое существо ползёт на него, но просто остаётся там. Больше и тяжелее других существ, но вместо странных звуков, издаваемых другими, это существо говорило. Ни на одном из известных ему языков, а поскольку он был в таком тяжёлом состоянии, он не мог подключиться ни к одной базе данных на местном языке. Оно говорило тихо, иногда грустно, а иногда с нотками разочарования. Порой он задавался вопросом, знает ли существо, кто он такой. Или кем он был. Но существо никогда не задерживалось слишком долго, когда палило солнце. Оно оставалось дольше, когда температура была ниже и давала его бедной измученной форме передышку, иногда на несколько часов.

Временами ему нравилось тыкать в него своими пальчиками, вмешиваясь в его внутреннюю работу, но это было странно мягко и нежно для чего-то, что могло попытаться разорвать его на части. Ему это не нравилось в принципе, он ненавидел саму мысль о том, что к нему прикасаются, но постепенно он начал чувствовать себя лучше.

"Что ты за мелочь?", — задумался он.

***

Телефон Сэма вибрировал в его кармане, пока он был глубоко в Ламборджини. Он не умолкал, поэтому парень осторожно вытащил его, удерживая кончиками пальцев, сердце замерло при виде имени на экране.

«В» с изображением мультяшного шмеля под ним.

Он уставился на него, наблюдая, как он звонит достаточно долго, чтобы просто переключиться на голосовую почту. Его сердце колотилось в груди, когда чувство вины снова захлестнуло его. Если бы он нажал кнопку «сбросить», Бамблби бы понял, что он намеренно игнорирует его звонки, а не просто находится в каком-то подавленном состоянии, когда он ни на что не реагирует. Даже за полгода его отсутствия его опекун не отказался от попыток связаться с ним, несмотря на то, что Сэм сказал, что ему просто нужно время для себя. Время, чтобы подумать. Он молча сунул телефон обратно в карман.

Ему не нужно было смотреть, чтобы понять, что знаки снова появились, да это его и не волновало. Он бросил гаечный ключ, которым пользовался, в грязь, больше всего злясь на себя.

— Почему ты выбрал меня? Всё, что я когда-либо делал, это пытался помочь, — он замолчал, хмуро глядя на свои руки. — Я не хочу этого! Я не выбирал это! — отметины начали лихорадочно танцевать на его коже, приобретая поразительно красный цвет. Как глаза Мегатрона. Сэм издал разочарованный вскрик и пнул спущенную шину автомобиля. Ярость накапливалась внутри него, сжигая его, и он хотел выпустить её.

Ударить кулаком. Пнуть. Кричать. Разрушать.

Затем, когда он заметил ключ на земле и подумал, что лучше повременить с этим выплеском чувств и оно вылетело из него, как порыв ветра. У Сэма перехватило дыхание. Отметины снова стали синими и вернулись к своему мягкому покалыванию. Он упал на колени. Ему хотелось плакать.

Что это было?

Его руки дрожали, но отметины по-прежнему были спокойного синего цвета. Всё было нормально.

Вроде как.

Затем раздался ужасный шум, как будто кто-то забил гвозди в блендер. Его голова крутилась, пока он искал источник, но всё было неподвижно.

«На сегодня достаточно», решил Сэм. Он упёрся рукой о машину и встал, чувствуя себя странно слабым, и начал убирать то, что он делал. Именно тогда он заметил, что одна из фар была включена. Какое-то время Сэм смотрел на свою руку.

— Это я сделал? — задумался он. Он случайно повредил машину или как-то разрядил аккумулятор? Звук, похожий на размельчение гвоздей в блендере, повторился, на этот раз парень понял, что он исходит из машины. Сэм заволновался. Потом на него нахлынул ужас. Автомобиль не стал бы пытаться завестись. У него не было ключа в замке зажигания. — О, нет. О, черт.

Все сразу прекратилось. Свет погас, звук стих, и снова в машине стало тихо.

— Неа, — Сэм ушёл и не оглянулся.

***

Шлак.

Шлак.

ШЛАК!

Тупое, жалкое, ничтожное существо!

Санстрикеру захотелось ударить себя, когда почувствовал, как существо уходит. Он почувствовал эту искру, ту самую искру, которая вернула его в сознание, он погнался за теплом, когда оно погрузилось в его механизмы и стало ненасытным. Когда существо пнуло его, он сделал то, что сделал бы любой кибертронец, и попытался наорать на него, но, к удивлению, его голосовой модуль действительно попытался ответить. Это был ужасный звук, и нельзя было подобрать слова, но для него это была музыка, потому что его тело впервые показало признаки восстановления!

Однако это напугало существо, и оно убежало, забрав с собой его тепло и искру.

Теперь он был один и снова холоден.

Шлак.

Он мало что знал об этом существе, но подозревал, что его частью была искра. Он пришёл и ушёл, как это было. У него были средства, чтобы вернуть его в онлайн, или, по крайней мере, достаточно, чтобы он мог активировать свое самовосстановление. Но он проявил нетерпение и теперь, возможно, все испортил.

"Отличная работа, Санстрикер. В каком жалком состоянии ты оказался."

***

После этого Сэм больше не выходил на задний двор. Он был в своей комнате или в гостиной, погружённый в себя. Дядя Грегори явно почувствовал перемену, продолжая бросать тревожные взгляды на племянника, но все попытки вытянуть из него хоть что-то были бесполезны.

Он лежал на своей кровати, глядя в потолок. Сэм снова потерял контроль. Он чувствовал это. Это было так же, как когда он был рядом с Бамблби в тот первый раз, вскоре после того, как начали появляться метки, и нанёс своему другу неприятный удар по системе, которая чуть не отключила его. Несмотря на то, что Бамблби попытался успокоить паникующего человека, заверив Сэма, что с ним всё в порядке, парень винил себя в том, что причинил ему боль.

Всякий раз, когда он приближался к автоботам, эти отметки начинали действовать по-настоящему. Как будто энергия внутри него пыталась вырваться из его тела, чтобы добраться до них. Он не мог рисковать причинить вред другим. Не Айронхайду. Не Рэтчету. Уж точно не самому Прайму.

Сэм застонал и закрыл глаза ладонями, пока не увидел звёзды.

— Хорошо, это не должно быть проблемой, — сказал он себе. — Просто следует избегать заднего двора. На какой бы стороне он ни был, он не может двигаться прямо сейчас, иначе я был бы размазан по земле, — он мог бы оправдывать это сколько угодно, но если машина действительно была разумной… он не мог просто оставить это... его... её... там. Сможет ли он?

— Да, ты можешь, — резко сказал он себе. — Лучше, чем самому убить меха из-за несчастного случая. Как бы ты объяснил это автоботам?

— Сэм? — голос дяди Грегори прозвучал с другой стороны двери спальни после тихого стука.

— Ага? — ответил он, приподнявшись на локтях.

Дядя Грегори вошёл в комнату, выглядя аккуратно и красиво, в рубашке с V-образным вырезом, на которой не было ни одной дырки.

— Ты куда-то собираешься? — спросил Сэм. Его дядя был немного одинок, хотя ему нравилось сидеть на крыльце и болтать с соседями, так что он впервые видел его при параде, чтобы пойти куда-то, кроме продуктового магазина или заправочной станции.

— Я иду выпить пива с другом, — дядя Грегори потёр затылок. — Я немного обдумал тут и заметил, что ты ведёшь себя не так, как обычно. Что ж, мне интересно, может, мне стоит...

Сэм заметил нерешительность в его глазах и неуверенность в линиях его тела. Он хотел уйти, но был взволнован. Сэм соскользнул с кровати с лёгкой улыбкой. Он проглотил все свои тревоги и проблемы, чтобы дядя увидел спокойствие в его глазах.

— Иди, развлекайся! Я в порядке, правда. С кем ты пойдёшь?

— Я иду с Харрисом, я должен ему пиво или шесть за некоторые услуги, которые он оказал, — Сэм притворился, что не заметил, как румянец залил щеки его дяди. — Если ты уверен...Просто я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, пока меня не будет, слышишь? — он придал своему голосу некоторую напористость, вероятно, для того, чтобы прикрыть нервозность.

— Я закажу пиццу и посмотрю один из ваших старых фильмов ужасов, чтобы посмеяться над ужасной игрой.

Дядя бросил на него испепеляющий взгляд и взъерошил ему волосы.

— Хорошо, малыш. Я буду на связи, если тебе что-нибудь понадобится.

— Не понадобится, — пообещал Сэм. — Развлекайтесь и не гуляйте допоздна.

Последний взгляд, и дядя вышел за дверь, его плечи стали расслаблены.

Сэм сдержал своё слово, заказал пиццу и просмотрел жуткие фильмы ужасов. Было бы лучше, если Майлз там пошутил об ужасной игре и использовании слишком большого количества поддельной крови, но он не разговаривал со своим другом детства со старшей школы. Он засунул в рот остатки корочки от пиццы, когда фильм достиг своего апогея, чувствуя себя лучше, чем когда-либо. Сэму не потребовалось много времени, чтобы просто существовать и ничего не делать, позволить своему разуму стать пустым, и он жалел, что не делал это раньше.

Когда в фильме заработала бензопила, раздался снаружи шум, пронзительный и скрежещущий, Сэм закричал в идеальном ритме с персонажем фильма. Его сердце колотилось, когда он сбрасывал коробку с пиццей с дивана, но звук снаружи не прекращался.

«Машина», — подумал он. Нет, он ЗНАЛ. Сэм застыл на месте, не в силах заставить себя пошевелиться, размышляя о том, что делать, пока фильм раздавался шумом по комнате, с визгами и музыкой.

Это был призыв о помощи?

Или предупреждение держаться подальше?

Чёрт возьми.

Сэм надел шлепанцы своего дяди, в которых он ходил за почтой, и отправился в глушь.

Когда он вышел, было тихо и машина стояла на том же месте, как всегда неподвижна и выключена. Он скрестил руки и просто смотрел на него. Когда парень решил, что тот не собирается внезапно встать и ходить, он подошёл к машине, его глаза осматривали кузов. Он выглядел как старый, потрёпанный Lamborghini. Маркировки на нём не было. Нет символа автобота. Ничего такого. Сэм сошёл с ума, как его дедушка Арчибальд Уитвики?

Парень стоял прямо перед носом машины, едва задевая ногами металл.

Вот и снова шлифовка. Его брови нахмурились. Он пытался… говорить?

Сэму пришла в голову идея, и он побежал обратно внутрь, чтобы взять свой телефон, а затем обратно в машину. Он пролистал свои приложения и открыл YouTube, проигрывая песню из своего списка, которую не совсем помнил, как туда поместил. "Hooked on a Feeling" играла из динамиков его телефона. Сэм положил телефон на капот автомобиля.

— У меня есть друг, который тоже не мог говорить, но для связи использовал радио. Ты можешь это сделать?

Тишина.

Сэм закусил нижнюю губу и пошел открывать переднюю пассажирскую дверь. Он не сдвинулся с места, хотя он уже открывал его раньше.

— Серьёзно? — проворчал он, потянув за ручку двери, но она отказывалась открываться. Это казалось полностью преднамеренным. Мех не хотел, чтобы он входил. — Я не смогу помочь тебе, если не войду. Я хочу посмотреть, работает ли радио, — дверь по-прежнему не открывалась. Он попробовал другую сторону, просто, чтобы посмотреть, может быть, что-то не так с той стороной, но нет. Та дверь тоже не двигалась. Он почувствовал внезапное желание пнуть шину. — Не будь упрямым.

Одна фара вспыхнула, и он мог поклясться, что это было с подтекстом . Когда Сэм снова попытался открыть дверь, фара снова вспыхнула.

— Отлично! — вскинув руки, сказал парень. — Послушай, мне не всё равно.

Сэм вздохнул и прислонился к капоту, прижимая ладонь к тёплому металлу. Тепло. Как Бамблби. Его плечи поникли, когда разочарование покинуло его.

— Я просто хочу помочь тебе. Я уже помогал твоим видам раньше, я дружу с некоторыми из них. Я знаю вашего лидера, Оптимуса Прайма. Он здесь.

«Надеюсь, их лидер», — подсказал здравый смысл.

— Похоже, ты сильно пострадал раньше. Давай я тебе помогу. Ты был здесь долгое время… один. Тебе не надоело быть одному?

В машине было тихо, и свет фар оставался тёмным. Но он почувствовал что-то, от чего волосы на его руках встали дыбом, как будто что-то тянулось к нему, чего он не мог видеть. Он чувствовал, как его собственная энергия реагировала тем же, отметины на его руках ненадолго вспыхнули, прежде чем снова исчезнуть. Улыбка украсила его губы. Ему только что дали разрешение. Отлично.

Chapter Text

Сэм передумал. Он взял свои слова обратно; ему не было жаль меха, сидящего в своём жалком состоянии. Он имел дело с пятилетним ребёнком. Теперь, когда робот понял, что Сэм знал о том, что они разумны, он стал… ну, нахальным - одним словом. Он почти ничем не мог пошевелить, и его голосовые связки всё ещё были повреждены, но он находил способы донести свою точку зрения, когда Сэм делал то, что ему не нравилось. Это, вероятно, было всем, когда он хотел помочь. Сэм был рад, что не мог отодвинуть капот, он был уверен, что это ни к чему хорошему бы не привело. Только к раздавленным пальцам.

Поскольку мех все ещё не мог подключиться к радио, Сэм пришёл к выводу, что он не может подключиться к Интернету, чтобы понять английский язык. Поэтому нашёл несколько обучающих видео для детей по английскому языку и включил их во время работы, надеясь, что робот хоть как-то понял, о чём он говорит. Он также много говорил. Малыши учились, повторяя вслух. Возможно, кибертронец мог бы учиться так же. В любом случае, он предпочитал работать в тишине.

— Я не знал, что вы, ребята, так же можете маскировать то, как выглядят ваши внутренние органы. Я вижу, что они не совсем человеческого происхождения, но это из-за... моего друга. — он почувствовал, как двигатель ощутимо вздрогнул под его руками. — О, прекрати, или я оставлю гаечный ключ здесь на всю ночь. — он услышал, как дверь слегка приподнялась, прежде чем захлопнуться обратно. Отношение. "Да, да." Незаметно он почувствовал, как двигатель поднимается, натягивая болты, к его руке. Сэм замер, у него перехватило дыхание.

В его сознании раздался резкий треск, сопровождаемый коротким электрическим писком.

Его собственный кричащий голос.

Он покачал головой и резко отдернул руку, отгоняя панику.

— Нет,— быстро сказал он. — Продолжай делать это, сколько хочешь, но ты не добьёшься своего! — огрызнулся Сэм, когда снова услышал хлопки. Он даже не был полностью уверен, понял ли мех то, о чём он. — Я действительно могу причинить тебе боль. — Сэм старался сохранять твёрдый тон, чтобы даже если мех не понял его слов, он понял, что он имел в виду «нет». Когда он не попытался сделать что-нибудь ещё, мех успокоился. Сэм продолжил начатое. Он нажал на воспроизведение другого видео, чтобы заполнить тишину.

Прижав руку к металлу, он мог чувствовать, как энергия пульсирует в мехе. Было заманчиво просто сдаться, позволить собственной энергии затопить его и посмотреть, что произойдет, но он отмахнулся от этой мысли. Он был опасен. Не только для себя, но и для каждого кибертронца вокруг.

— Жаль, что ты не можешь назвать своё имя. — задумался Сэм через некоторое время. Этот мех выбрал роскошную машину. Броский, когда-то привлекающий внимание, но теперь состарившийся и выцветший. Жёлтый… как и при его первой встрече с ними. — СтейкиSteaky, может быть.

Скрежещущий звук снова появился, негодуя.

Сэм усмехнулся. — Прости, прости, это было грубо.

Он мог слышать, как с улицы начинает доноситься музыка, сопровождаемая разговорами и смехом. Раньше он был низким и приглушённым, но теперь все набирало обороты. Верно. Вечеринка в квартале. Его дядя упомянул об этом несколько недель назад. Сэм вздохнул, выпрямляясь и вытирая руки полотенцем, покрытым синими пятнами. Он мог почувствовать внезапную интенсивность меха, сфокусировавшегося на нем настолько сильно, насколько это было возможно. Он положил руку на капот, как только закрыл его, неосознанно провел пальцем по металлу. Ему не хотелось уходить, и его охватило внезапное желание залезть на переднее сиденье и просто посидеть. И говорить. И существовать. Это был не Бамблби, напомнил он себе, это мог быть десептикон, которого он лечил.

— Мой дядя придёт и потащит меня за задницу, если я не появлюсь, — сказал он. Хорошо, что ему не пришлось оставаться дольше, чем его дяде, который, несомненно, достиг бы своего социального предела и вскоре вернулся бы в свой дом. — Увидимся завтра.

После душа, переодевания и последней встречи с роботом на заднем дворе, Сэм присоединился к небольшой группе снаружи. Была музыка, гриль, потрясающая домашняя еда и набор игр для детей. Это заставило его тосковать по дому, о том самом четвёртом июле, когда его отец сидел у гриля, а мама всё ворчала, чтобы он не пережарил еду. Семья и друзья столпились на заднем дворе, а совсем неподалёку припарковались одна или две машины, чтобы полюбоваться на их деяния.

Дядя Грегори стоял в сторонке, потягивая пиво и разговаривая с Харрисом, позволяя мужчине вести разговор. Харрис встретился глазами с Сэмом, и тот поднял руку, показывая, что с ним всё в порядке, а затем повернулся к столу с едой. Он позволил себе на некоторое время погрузиться в эту атмосферу, наслаждаясь приливами и отливами жизни вокруг него, когда солнце садилось и уступало место прохладному вечеру. Он переходил от одного бессмысленного разговора к другому. Ел, слушал, пил и почти ничего не говорил о себе.

— Извините! — Сэм внезапно зашипел, когда повсюду разлилось пиво. Вряд ли его вина в том, что пьяный сосед его дяди решил попробовать станцевать, когда у него пошатнулся вестибулярный аппарат, но в любом случае проще было просто извиниться.

Мужчина покраснел, побагровел ещё больше и прошипел: «Смотри, куда идешь, чертова башка!» Он очень напомнил Сэму школьного хулигана, которого он знал, но тут мужчина обеими руками толкнул его. Это не составило ему большого труда. У мужчины были железные бицепсы, хотя он был вдвое меньше парня. Сэм больно упал на землю.

ТРЕСК!

По земле, словно молния, пронеслась четкая линия электричества и так же быстро исчезла.

Стерео издавало высокий визг, и все уличные фонари замигали, прежде чем лампочки начали вспыхивать одна за другой. Это произвело мгновенный эффект, когда люди начали паниковать и кричать, когда улица погрузилась во тьму. Телефоны начали визжать и мерцать. В домах начали мигать огни. Это был хаос.

Сэм отчаянно хотел, чтобы земля поглотила его целиком.

Он встал и в панике бросился бежать, игнорируя отчаянные призывы дяди.

Кто-то схватил его за руку. В его голове громко зазвучали сигналы тревоги, и тело среагировало раньше, чем он успел. Точнее, энергия. Харрис вскрикнул, когда стрела сорвалась с руки Сэма и попала ему прямо в грудь, реагируя на желание парня просто уйти. Сэм обернулся, широко раскрыв глаза, и едва успел увидеть, как Харрис восстановил равновесие и пропустил мерцание, возникшее над телом Харриса при попадании энергетического разряда. Он смотрел на Харриса, как олень в свете фар. Ни один из них не двигался и не дышал.

— Сэмюэл... — начал Харрис, не очень-то похожий на человека, которого только что ударили в грудь.

Сэм бросился к дому.

Пошло всё к черту!

Он не останавливался, пока не вошёл внутрь и не захлопнул за собой дверь спальни, заперев её. На этот раз отметины не покрывали его кожу, но один взгляд в зеркало чуть не довел его до сердечного приступа. Яркие электрические голубые глаза смотрели на него, как маленькие налобные фонарики. Его зрачок был даже не чёрным, а ярко-белым. Сейчас он даже не выглядел человеком. Он взял ближайший предмет и швырнул его в зеркало, прежде чем успел подумать.

Стекла посыпались дождём, когда его сердце стучало в ушах.

— Сэм! — его дядя стоял по другую сторону двери, задыхаясь. — Сэм, ты в порядке?

— Я в порядке! — крикнул Сэм в ответ, не в силах сдержать дрожь в голосе. Он услышал, как дёрнулась дверная ручка. — Я в порядке! — повторил он.

— Впусти меня, Сэмюэл! — потребовал Грегори.

Сэм опустился на пол и уткнулся головой в колени, не в силах остановить вырывающийся из него поток эмоций. Горячие слёзы текли по его лицу, но он не мог заставить себя открыть дверь и показать дяде, что его племянник какой-то урод. Сколько жителей района видели, что произошло? Харрис знал, что это он. Он должен был знать. Как ещё объяснить случившееся? Экстремальное статическое электричество? Это был всего лишь вопрос времени, когда его выгонят из города. Вопрос времени, когда NEST решит запереть его.

— Пожалуйста, — тихо сказал Сэм. — Просто уходи.

Он хотел плыть во тьме и тишине, потому что это было лучше, чем хаос, который следовал за ним.

Утром его не ждала разъярённая толпа, и это было своего рода разочарованием. Хотя с другой стороны - облегчением. Сэм был немного удивлён, когда вышел из своей комнаты и застал только тишину (он был уверен, что его дядя расстроился после прошлой ночи), но с красными глазами и бессонницей он был рад, что остался один.

Сэм нашёл на прилавке записку от Грегори, в которой говорилось, что он будет в гараже и позвонит, если ему что-нибудь понадобится. Серьёзно. Что-нибудь.

Сэм почувствовал укол вины, когда стоял в тихой кухне теперь, ведь он был причиной всех событий. Как только заперся в комнате, он уже не выходил, как бы ни умолял Грегори. Не тогда, когда его глаза были… такими. К счастью, сейчас его глаза вернулись к нормальному состоянию, но потребовалось несколько часов, чтобы свечение окончательно рассеялось.

Сэм не чувствовал голода. На самом деле он почти ничего не чувствовал. Так что он надел ботинки (все ещё в пижамных штанах и рубашке) и вышел на задний двор. Он вытащил свои инструменты и прижал руку к тёплому металлу капота «Ламборджини».

— Утро, — пробормотал он, его голос был хриплым и грубым после прошлой ночи. — Я не пойду сегодня в магазин, так что, — сказал он и отложил инструменты, увидев измученного кибертронца. Он был потёртым и грязным, слои грязи и навоза от многолетнего простоя на заднем дворе без использования. Сэм помнил, каково ему самому было после болезни и неспособности позаботиться о себе. Он мог представить, что мех чувствовал сейчас чувствовал. — Знаешь что, изменение планов. — парень побежал обратно, внутрь гаража, где нашёл ведро, несколько губок и схватил бутылку с моющим средством. Он отыскал самое мягкое полотенце, какое только смог, но не для ванной, а затем вернулся на улицу, наполнил ведро водой с мылом и окунул туда губку. — Я думаю, тебе не помешает принять ванну, не так ли? — спросил он и прижал руку к капоту. — Моему другу всегда нравилось, так что я полагаю, тебе может тоже. — он отступил назад и облил «Ламборджини» из шланга. Когда холодная вода ударила в корпус машины, раздался внезапный визг и скрежет, который он мог описать только как шок.

— Извини за это, — сказал он сквозь лёгкую улыбку. — Вода из шланга холодная. — парень не останавливался, пока тело не стало мокрым, а затем выключил шланг, чтобы помыть всё губкой и мылом. Он не торопился, оттирая каждое упрямое пятно, пока оно не исчезало. Он был нежным и медленным, следя за тем, чтобы мех знал, когда он двигается, держа руку на машине, при перемещении, чтобы не застать его врасплох.

К тому моменту, когда он был удовлетворен, он мог поклясться, что машина опустилась ниже на своих амортизаторах, расслабившись. После последнего ополаскивания он вытер полотенцем каждый дюйм, пока Lamborghini не засиял, насколько это возможно. Краска выцвела на солнце, и были явные повреждения, но они выглядели намного лучше. Парень надеялся, что ему тоже стало лучше. Он взял маленькую мочалку и постучал в пассажирскую дверь. Был момент колебания, но дверь распахнулась, позволяя ему войти. Сэм хорошенько вытер внутреннюю часть и сделал мысленную пометку взять немного кондиционера для кожи. Когда он просматривал пыльный руль, он увидел символ автобота посередине, но он выглядел… неправильным. Края были сырыми и зазубренными, а не гладкими, как будто кто-то разрезал металл и прихлопнул его, прежде чем сгладить.

Сэм решил не думать об этом дальше и принять этот знак таким, каким он был. Это был друг, а не враг.

Он вышел и полюбовался на свою работу.

— Чувствуешь себя лучше? — он начал убираться, отметив, что ему придётся переодеть мокрую одежду и принять душ.

— Спасибо.

Сэм выронил ведро и обернулся. Голос, который говорил, был статичным и не звучал как человеческий, хотя слова, которые он произнес, были английскими, хотя и с акцентом, который он мог описать только как кибертронский, потому что никогда раньше не слышал ничего подобного. Слова произносились отрывисто, резко на согласные и мягко на гласные. Неуклюже. Но ясно.

Эти видео, его разговоры, все это время работало. Сэм не мог поверить своим ушам.

— Пожалуйста.

Мех больше не пытался говорить, и это было прекрасно. Сэм вернулся в дом, чувствуя себя намного легче.

Сэм принял душ и привёл в порядок свою комнату, прежде чем просто побыть в гостиной. Он даже не обратил внимания на документальный фильм по телевизору, когда в дверь постучали. Едва наступило время обеда, и все в округе знали, что сейчас Грегори будет руководить автомастерской. Сэм подошёл и открыл дверь, не совсем потрясённый, увидев Харриса по другую сторону.

— Дяди Грега здесь нет, — машинально сказал Сэм, хотя они оба знали, что он здесь не для этого.

— Я знаю, — прохрипел он. — Я хотел поговорить с тобой, Сэм. Могу я войти?

Сэму пришла в голову мысль сказать «нет». Харрис примет это, он был уверен, и уйдёт. Но потом останутся вопросы. Гадание о том, чего он хотел, нависало бы над ним, как грозовая туча. Лучше всего было просто покончить с этим. Может быть, он мог бы как-то уменьшить ущерб и держать дядю в стороне, насколько это возможно. Сэм потёр затылок, глядя вниз, и сказал — Да, наверное. — он отошёл в сторону и впустил мужчину внутрь, закрыв за собой дверь. Харрис был высоким мужчиной, но в старой гостиной он выглядел невероятно большим. — Хочешь что-нибудь выпить? — Сэм спросил больше из вежливости.

— Нет, спасибо, — сказал Харрис. Он не пошевелился, чтобы сесть, даже когда Сэм подошёл и сел на край измождённого коричневого кресла. Он не ёрзал, но почему-то нервничал. Это не имело смысла, потому что после прошлой ночи Сэму кажется, что он на электрическом стуле. Наступила напряжённое молчание, во время которой ни один из них не говорил и не двигался. — Сэмюэл, — начал он. — Ты в порядке?

Сэм моргнул, сбитый с толку. Это было? Ты в порядке? Он уставился, разинув рот.

— Д-да? — он наконец справился. — А ты? Прошлая ночь была сумасшедшей, верно?

Харрис выровнял его терпеливым взглядом, который так сильно напомнил ему тот, которым пользовался Оптимус Прайм, когда Сэм уклонялся от ответа.

— Сэмюэл, я не был честен с тобой всё то время, пока ты был здесь. Признаюсь, я колебался просто потому, что кажется, будто ты от чего-то бежишь, но прошлой ночью…

Желудок Сэма сжался, кровь похолодела, а лицо потеряло всякий цвет. NEST. Он должен был знать. Смутное военное прошлое. Отсутствие реакции на прошлую ночь.

— Перебои с электричеством случаются постоянно, особенно в маленьких городках, не знаю, думаешь ли ты, что я как-то к этому причастен… — начал Сэм. Харрис поднял руку, чувствуя нарастающую панику мальчика.

— Сэмюэл. Пожалуйста. Я хочу показать тебе кое-что, — он закатал рукав, обнажая кожу, и поднял правое предплечье. Сэм наблюдал, как он расплылся, а потом на его коже появились зеленые символы и линии. На мгновение они замелькали, а затем соединились вместе, создав эмблему автоботов. Он не был NEST. Каким-то образом он был кибертронцем. — Вы знаете меня как Харриса, но меня зовут Автобот Хаунд. Я приземлился в этом маленьком городке вскоре после того, как Прайм отправил свое послание к звёздам. Мои системы были повреждены во время войны, и мне нужно было время, чтобы восстановить их. Я собирался перегруппироваться с остальными, но увлёкся просто наблюдением за этим городом.

Сэм сидел, потеряв дар речи.

— Ты автобот? Но как? — его глаза блуждали по человеческому телу. Он никогда раньше не видел, чтобы кто-то из них делал это раньше. Он не знал, что они могут.

— Я нашёл способ взаимодействовать с такими, как ты, не привлекая к себе внимания. Меня так очаровали люди, и я хотел подойти поближе, но не хотел никого спугнуть. Моя истинная форма снаружи.

— Тебя никто не посылал? — осторожно спросил Сэм.

— В последнее время у меня мало контактов с другими, и меня не знают в NEST. Я здесь по собственной воле. Наше сосуществование в этой области чисто случайно. Но меня беспокоит то, что с тобой происходит.

— Ничего такого, — Сэм быстро встал. Харрис протянул руку, и это было впечатляюще, насколько реально она ощущалась. Он мог чувствовать вес и хватку, хотя это тоже ощущалось. Он чувствовал, как энергия пульсирует в руке Харриса в ответ на близость к Сэму.

— Пожалуйста. Рэтчет связался со мной вскоре после твоего прибытия и попросил присматривать за тобой. Вы вступали в контакт с Великой Искрой не один раз, а дважды, и он обеспокоен тем, что он что-то сделал не так.

Сэм вырвал руку из руки Харриса.

— Рэтчет знает, куда я пошёл? Я даже не сказал… никому. Как он узнал? — его голос приближался к истерике. Он не упомянул ни о своем состоянии, ни о том, куда он собирается отправиться. Как давно они знали? Знал ли NEST?

— Сэмюэл, успокойся, — Харрис был твёрд и толкнул его в плечи, чтобы он снова сел. — Он не знает масштабов того, что с тобой происходит. Но он знает, где ты, так же, как и я. Он чувствует это.

— Чувствует? — Сэм вскрикнул.

— Да. Я чувствую тебя так же, как мы ощущали Искру. Ты не всегда резонируешь, но бывают всплески, особенно когда ты испытываешь стресс, — Харрис-Хаунд нервно взглянул в окно. — Я беспокоился, что десептиконы тоже могут почувствовать тебя, но твоя энергетическая подпись отличается от той, что у Все-Иксры. Если они это чувствуют, я не думаю, что они понимают, что это такое, и, похоже, не заинтересованы в расследовании. Сэм услышал в его голосе невысказанное «пока».

— Так чего ты хочешь? — наконец спросил Сэм. — Вернуть меня обратно? Сказать Оптимусу?

Хаунд обдумал вопрос, прежде чем ответить. — Я призываю вас к этому. Я был частью Службы безопасности Каона на Кибертроне, и если бы мы были там сейчас, я бы взял вас к Прайму для вашей безопасности. — судя по его глазам, он все ещё обдумывал вариант. — Однако это не Кибертрон. С ними ты будешь в большей безопасности.

Сэм посмотрел на свои руки и пренебрежительно рассмеялся. — Они не будут в безопасности со мной.

— Сэм...

—Пожалуйста, не говорите им, что происходит. Ещё нет. Нет, пока я не выясню, как контролировать… это, — взмолился Сэм.

Хаунд вздохнул, опустив плечи и выглядя физически измученным.

— На данный момент, — он неохотно согласился и остановил Сэма прежде, чем тот успел заговорить, добавив — Однако, как только ты окажешься в опасности, я сам отведу тебя обратно к ним. Никаких споров или борьбы, понятно?

Сэму это не понравилось, но он не видел другого выхода, кроме как кивнуть. — Да, хорошо.

Дамскийугодник217. Имя: Сэмюэл Джеймс Уитвики. Миссия: найти. Примечание: НЕ вступайте в бой с целью. Известно, что у цели есть защита. Отправьте информацию о Уитвики непосредственно лорду Мегатрону. Сообщите об общих результатах Баррикейду.

Миссия: отк-отказано-*

Критическая системная ошибка.

Перезагрузка.

Системы онлайн.

Диагностика системы: Требуется ремонт.

Самостоятельный ремонт: начат.

Оценка: тридцать один день, двенадцать часов, шестнадцать минут, четыре секунды.

Миссия: принято.

Chapter Text

Хаунд сидел, сгорбив плечи, словно пытаясь казаться меньше, чем он есть на самом деле, и смотрел, как лёд кружится в его виски, пока он бесцельно играет со стаканом. Пить он не мог, но было странно не держать что-то в руке. Бары в маленьких городках в двенадцать часов дня были тихими и спокойными, скорее местом для чтения, чем для знакомств или вечеринок. Его мысли были заняты разговором с Сэмом, который пошёл не совсем так, как ему хотелось. За время пребывания здесь он стал мягким. На Кибертроне он бы уже отправился в путь с протестующим мальчиком. Конечно, это было бы безопаснее для него, но именно нежелание Сэма возвращаться назад удерживало его. Он боялся, что его запрут свои же люди, и Хаунд не хотел превращать этот страх в реальность вместе с автоботами. Ему нужно было связаться с Рэтчетом и узнать другое мнение.

Харрис даже не оглянулся, когда почувствовал, как кто-то подошёл и сел рядом с ним. Новоприбывший отмахнулся от бармена, прежде чем переключиться на Харрис-Хаунда.

— Это был мальчик Уитвики, — просто сказал мужчина. Его голос был ровным, как всегда, но с заметными надрывами, которые можно было заметить, только если бы они знали этого человека… автобота. Раньше он был известен своим бесконечным терпением, но что-то с ним случилось. Его было легче расстроить, разозлить. Хаунд посмотрел на человека, который не работал так усердно, как он, чтобы вписаться.

— Что тебе нужно, Праул? — спросил Хаунд, переходя к делу. Праул был одет в полицейскую форму, опрятную и четкую, но его коротко стриженные волосы были чисто белыми с двумя красными прядями, которые имитировали его шеврон в истинной форме. Правда, Хаунда омрачали чёрные зазубренные линии, проходящие сквозь него. Время от времени ему казалось, что он видит, как они шевелятся, то уменьшаясь, то уплотняясь в зависимости от настроения Праула. Он выделялся, но не так сильно, как можно было бы ожидать. Его профессиональная манера держаться, отбивала всякое желание долго с ним общаться. Хаунд хотел бы сказать, что это просто спектакль, но Праул всегда был такой, сколько он его знал. Логичный. Непреклонный. Твёрдо придерживался протокола. Джаз сглаживал эти острые углы, напоминал мехам не воспринимать это так серьёзно.

— Я думал, ты собирался отвести его к Прайму.

— Собирался, — признался Хаунд, прежде чем вздохнуть. — Не нам его заставлять.

Праул на это высоко поднял бровь.

— Очевидно, что мальчик представляет опасность для себя и других. Нелогично позволять ему слоняться без дела, отключая городское электричество.

Хаунд пронзил его тяжелым взглядом.

— Он сделал это не специально! Он напуган! И логично ли было с моей стороны не передавать твою жалкую задницу Прайму, как только тебя увидел?

Праул выглядел возмущённым этим замечанием.

— Это другое, Хаунд.

— Нет, это не так, — прошипел он. Хаунд не знал всей истории, но понимал, что процессор Праула закодирован. Заставить такой продвинутый процессор работать на пределе возможностей было серьёзным риском, особенно если логическая цепь Праула замкнётся. — Что-то случилось с ребёнком, из-за чего он так напуган, что проделал весь этот путь, чтобы никому не причинить вреда. Очень похоже на тебя, — Хаунд понизил голос, взглянув на бармена, чтобы убедиться, что человек не слушает их разговор. — Ты не хочешь, чтобы он был здесь, потому что думаешь, что причинишь ему боль.

Праул застыл, сжав кулаки, и на мгновение Хаунд подумал, что тот сейчас ударит его. Момент прошёл, но он не ударил. Однако выражение его глаз было леденящими.

— Я более чем способен контролировать себя, Харрис, а он? — они оба знали ответ на этот вопрос. — Что, если остальные узнают о нём? Почувствуют его? Что тогда? Будет ли достаточно нас с тобой? Его дяди? Это смехотворная безопасность в лучшем случае.

Он был прав, конечно. Он всегда был прав. Праул был лучшим стратегом на войне, и хотя он не действовал в полную силу, Хаунд ни на секунду не сомневался, что что-то изменилось. Праул, вероятно, нанёс на карту весь город, дом Сэма и все возможности нападения и побега.

— Мы были лучшими Праул! Начальник службы безопасности и лучший военный тактик, которых когда-либо видел Кибертрон! Конечно, мы можем выиграть для него немного времени, — надавил Хаунд.

— Время на что? — спросил Праул, успокоившись.

— Чтобы взять себя в руки. Чтобы понять, что с ним не так.

— Ты собираешься помочь ему в этом? Время — ценный ресурс, которого у людей очень мало, — Хаунд утвердительно кивнул. — Отлично. Он — твоя ответственность Хаунд. Однако в тот момент, когда его найдет десептикон, вы отвезёте его на базу автоботов. — Праул встал и поправил рубашку, — За последние несколько недель появился новый сигнал, но он слабый и его трудно точно определить. Возможно, это ничего не значит. — Хаунд услышал «но» громко и отчётливо. Ничего было для них ничем, пока не доказано обратное. Земля была наполнена таким количеством сигналов, что легко было спрятаться среди шума, и это было опасно.

— Я буду следить. Береги себя, старый друг.

Праул безмолвно кивнул, прежде чем выйти, оставив Хаунда наедине с мыслями. Его разговоры с Праулом раньше не были такими, как сейчас. Короткий. Краткий. К точке. Праул никогда не отличался особой светской натурой, но всё ухудшилось. Он знал, что Праул приземлился раньше него самого. Чего он не знал, так это того, что с ним случилось. Праул не рассказывал, да и он не спрашивал.

Хаунд фыркнул и швырнул немного денег на стойку бара, прежде чем самому уйти. Ему нужно было встретиться с автомехаником.

Грегори Уитвики ругался и закипал, пока боролся с ржавой гайкой, безуспешно пытаясь открутить ее, чтобы заменить чертову шину. Ему очень нужно было уделить внимание для привезённых автомобилей, за которыми явно не ухаживали или которые простояли в чьём-то дворе бог знает сколько времени.

— Блин! — выругался он, когда на этот раз повредил большой палец. Он почти засунул его в рот, но передумал, увидев жир и грязь, и вместо этого завернул его в полотенце.

— Похоже, плохой день, — прикрикнул Харрис, входя в гараж. Грегори выпрямился, чтобы его было видно из-за машины, над которой он работал. У Харриса не было таких трудностей, поскольку он сам был таким высоким, что Грегори мог выделить его из толпы.

— Что-то типо того, — ответил он. — Что-то случилось? — хотя в том, что Харрис заезжал, не было ничего необычного, но обычно его предупреждали, и мужчина никогда не привозил свою машину, потому что всю работу делал сам. По крайней мере, так он утверждал.

Харрис нахмурился, когда сунул руки в карманы, казалось, тщательно обдумывая следующие слова. Грегори отложил полотенце, забыв о своём пульсирующем пальце, и полностью сосредоточился на другом мужчине.

— Ты разговаривал с Сэмом после вечеринки? — спросил Харрис.

— Не мог подобрать слова, — признался Григорий. Он полагал, что Харрис рано или поздно захочет поговорить о срыве своего племянника. — Я хотел дать ему личное пространство. Я мог бы сказать, что что-то не так, но Сэм… знаешь… парень закрывается, когда что-то идёт не так. Ты нажимаешь слишком сильно, и он… ну… он бежит, — Он имел в виду ссору между его братом и Сэмом. Он не хотел, чтобы Сэм думал, что ему некуда идти, он не хотел загонять ребёнка в угол, как бы сильно он ни хотел получить ответы. — А ты?

— Немного, — промычал Харрис. — Я был обеспокоен.

— Что он сказал? — Грегори не в восторге от того, что Харрис действовал за его спиной, но пока он может отодвинуть это на второй план.

— Думаю, не намного больше, чем он тебе.

Грегори вздохнул и прислонился к рабочему столу, потирая переносицу.

— Я не знаю, что с ним делать. Как помочь. Мой брат ничего мне не говорит, а Джуди в лучшем случае что-то неопределённое. Я думал, что он придет ко мне в своё время после того, как некоторое время отсутствовал, но уже больше года…

Харрис встал рядом с Грегори. Сильное успокаивающее присутствие.

— Отправьте его домой. — предложил он.

— О да, это поможет, — спокойно ответил Грегори.

— Он будет с родителями, среди друзей.

— Это не помогло ему в первый раз, и я не хочу видеть… — Грегори повысил голос, но внезапно резко оборвал его. Говоря мягче — Я не хочу, чтобы он закончил, как Арчибальд Уитвики.

— Исследователь?

— Да. Мужчина совсем сошёл с ума, бормоча чепуху, после того, как потерял зрение в результате того несчастного случая. И Сэм, я просто чувствую, что он идёт по пути, по которому никто из нас не может идти, — Харрис посмотрел на Грегори с расстроенным выражением лица. Его губы сжаты, а позиция напряжена. Как будто ему было что сказать, но он не мог или не хотел этого говорить. Грегори продолжил — Я хочу помочь своему племяннику, чем смогу. Может быть, даже помочь исправить то, что было нанесено между ним и моим братом.

Харрис положил тяжёлую руку ему на плечо.

— Будь рядом с ним, и когда придёт время, он откроется, я уверен.

— Я не знаю. Сэм упрямый, думает, что может справиться с тяжестью мира в одиночку. Он страдает, но он не позволит никому нести это бремя вместе с ним. Его родителей я могу понять, потому что кто рассказывает своим родителям всё, помимо друзей? Я? Думаю, что он сходит с ума и тонет, и всё, что я могу сделать, это смотреть! — Грегори в отчаянии швырнул полотенце. Харрис наблюдал за ним, в его глазах было что-то нечитаемое. — Он попадёт в психиатрическую больницу или… — он прервался, когда Харрис крепко обнял его. Хотя Харрис всегда был дружелюбен и открыт, но это было что-то новым. Грегори не сопротивлялся и прижался к нему, пытаясь отпустить своё отчаяние. Это было тепло, безопасно, хотя и не похоже ни на одно на объятие, которое Грегори испытывал прежде. Хотя он не мог понять, почему.

— Ты делаешь всё возможное. Я уверен, что он это ценит, — тихо прошептал Харрис.

— Спасибо, — вздохнул Грегори. Он отошёл через одну долгую секунду и потёр глаза руками. — Может быть, я закрою магазин пораньше сегодня. Закажу пиццу, возьму напрокат фильм, который хотел бы Сэм. Наверное, он думает, что я злюсь из-за того, что произошло той ночью. Я не злюсь, но я никогда не говорил этого.

— Звучит как хорошая идея, — одобрил Харрис. — Но разве сейчас люди не транслируют фильмы?

Грегори бросил на него раздражённый взгляд, чувствуя себя постаревшим. Харрис рассмеялся.

— Брось это. Я живу в маленьком городке у черта на куличках, мне не нужно идти в ногу со временем, — защищался Грегори.

— Несмотря на то, что большинство твоих соседей пользуются Netflix и Disney Prime? — расхохотался Харрис.

— Вон! — указал Грегори.

— Ой, да ладно, я позволю тебе воспользоваться моей! — Грегори продолжал указывать на вход в свой гараж, но не мог сдержать улыбку на своём лице или игнорировать тот факт, что после разговора с Харрисом ему стало лучше. — Ладно, я понял, я не нужен, — Харрис в знак поражения поднял руки. — Увидимся позже. Держи меня в курсе, — Грегори смотрел, как он уезжает на своём армейском зелёном джипе, пока не тот свернул за угол, а затем ещё немного постоял, прежде чем вернуться к упрямому психу.

Сэм хотел сесть на капот робота, но ему приходилось постоянно напоминать себе, что это не Бамблби и что его поведение может не понравиться. Айронхайд не возражал против того, чтобы Уилл прислонялся к нему, но не рекомендовал практиковать это на ком-либо ещё. Сэм подозревал, что он просто терпел, когда Сэм это делал, только потому, что Уилл убедил его в этом. Итак, он сидел на раскладном стуле перед капотом с банкой газировки в руке. Он был достаточно взрослым, чтобы отыскать пиво в дядином холодильнике, но, честно говоря, думал, что оно на вкус как моча. Он прикусил нижнюю губу, погрузившись в свои мысли.

У Сэма заканчивались идеи, как помочь меху. Должно быть, он помогал, потому что мех смог произнести два слова там, где раньше они могли говорить только как мусорщик. Он не был уверен, что самовосстановление меха было запущено, или ему придется сдаться и позвонить Рэтчету. Он действительно должен. Это должно было быть первым, что он сделал, когда узнал, что старая машина его дяди на самом деле кибертронская. Был бы он эгоистом, не протянув руку помощи?

— Я должен позвонить Рэтчету, — сказал Сэм, делая глоток своего напитка. — Я не знаю, что еще сделать для тебя. Честно говоря, я едва понимаю, что делаю. Моя бывшая знала всё об автомобилях, и всё что я знаю, это то, чему меня учит мой дядя.

— Нет.

Сэм выпрямился в кресле. И вот он снова, голос, английские слова с явно выраженным чужеродным акцентом. Он был заинтересован в общении.

— Он врач, он сможет помочь.

— Я знаю. Нет.

Сэм нахмурился и снова откинулся назад.

— Ты его боишься?

Пауза.

Затем. — Нет.

Итак, Сэм рискнул.

— Ты десептикон?

— НЕТ! — Это звучало не совсем по-человечески или по-английски, но Сэм всё равно понял.

— Эй, успокойся. Просто нужно было спросить, — он постучал пальцами по банке из-под содовой больше из-за шума, чем из-за чего-то ещё. — Ты всё ещё ранен. Тебе нужна помощь, — он снова переключил разговор на заботу о мехе.

— Ты, — был ответ.

— Я недостаточно хорош.

— Ты, — опять же, на этот раз твёрже, не оставляя места для споров. — Великая Искра.

Сэм просто смотрел на «Ламборджини», полностью осознавая, что он, вероятно, его не видит.

— Значит, ты хочешь закончить жизнь куском поджаренного металла? Потому что это все, что я делаю, когда выходит эта энергия. Я причиняю боль. Разрушаю. Я чуть не навредил своему другу, когда в последний раз решил кому-то помочь. — он чувствовал, как растет напряжение, и пытался подавить его, не желая прямо сейчас иметь дело с этими проклятыми отметинами.

— Жизнь.

— Смерть, — возразил Сэм.

Капот поднялся сам по себе, и Сэм услышал, как напрягаются шестеренки, пытающиеся двигаться и переключаться. Это звучало ужасно. И болезненно. Сэм в тревоге вскочил, он не знал, что можно сделать, чтобы остановить робота, не раздавив при этом пальцы.

— Эй, остановись! Звучит не очень хорошо!

Части смещались и тряслись, как будто мех просто удерживал их в стороне, а не мог настроить их внутреннюю работу. Оказалось, что это стоило больших усилий. В правом углу была деталь, гладкая серебристая коробка, которую обнаружила регулировка. Он не был уверен в том, что это было, но был убеждён, что мех хотел, чтобы он это увидел.

— Пытаться.

— Я могу причинить тебе боль, — покачал головой Сэм.

Раздался звук, похожий на фырканье. Самоуничижительный характер. — Пытаться. —Сказал он снова. Тогда Сэм понял. Мех едва мог говорить, совершенно не мог двигаться, трансформироваться. Что им было терять?

— Хорошо, — сдался Сэм. — Но если что-то пойдёт не так… — Нервы его были на пределе, а сердце грохотало в груди. Он не был уверен, было ли это от страха или… волнения. Сэм сделал глубокий вдох, затем медленно выдохнул, чтобы успокоиться, прежде чем просунуть руку в образовавшееся отверстие. Ему даже не пришлось думать об этих отметинах задолго до того, как они осветили темную щель отблеском ярко-синего цвета. Ему приходилось бороться, чтобы не упасть, снизить частоту сердечных сокращений и удержаться от паники, чтобы не навредить этим меху. Он потянулся глубоко внутрь себя, чтобы найти эту энергию и вывести ее наружу, но совсем немного. Он хотел сделать совсем немного, чтобы попасть в эту коробку и, надеюсь, что-то запустить. Что угодно.

Сэм закрыл глаза, ровно дыша. Он был удивлён, обнаружив, что может чувствовать меха, которому пытался помочь, чувствовать его энергию, его искру. Он был слаб, но что-то в нём было слишком упрямым, чтобы умереть, хотя в некотором роде он казался незавершенным. Как если бы он следовал за энергией, он мог пойти намного дальше, как будто она простиралась за пределы заднего двора, как яркий маяк. Тепло. Комфортно. Он потянулся к нему, но обнаружил, что энергетическая спираль вокруг него прочно заземлила его и не позволила ему пойти по этому пути. Когда он начал паниковать, отметины в ответ начали лихорадочно подпрыгивать на его руке.

— Нет, — он скорее почувствовал, чем услышал слово, тон пронизал тревогой. — Оставить его.

Энергия направила его обратно к повреждённому меху и прочь с пути. Ему хотелось бороться, но он напомнил себе, что делает. В этих волнах было так легко заблудиться. Тогда он цеплялся за энергию, используя ее как трос, а не рассматривая как цепи. Сэм снова обратил внимание на мех. Он чувствовал, насколько он был повреждён, как сломлен. В то время как Сэм помог облегчить боль, его сдерживало гораздо дольше.

Он чувствовал, как быстро поднимается его собственная энергия, как прилив встречает цунами, и Сэм пытался направить ее вниз по небольшому берегу реки. Он быстро терял контроль. Ярко-синие молнии начали вырываться из его пальцев, электризуя все, к чему они могли прикоснуться. Сэм хотел отстраниться, но эта другая энергия прочно удерживала его в сознании. На мгновение они были связаны.

— Я делаю тебе больно! — выругался Сэм.

Он почти чувствовал дискомфорт меха и слышал слабый электрический визг. Это было слишком. Он должен был остановиться.

— Нет. Ещё нет, — получил он в ответ.

— Ты чёртов идиот! — вздохнул Сэм.

— Не останавливайся, — был его единственный ответ. Он мог чувствовать что произвёл на него впечатление. — Я все равно практически зашлакован.

Сэм понял, что мех не остановится, пока его не починят… или не убьют.

С воплем Сэм выставил руку вперед, прижимая всю ладонь к маленькой коробочке. Сначала было холодно, а потом расцвел жар, приняв на себя основную часть его энергии. Вокруг него раздавался пронзительный вой, и он был уверен, что тоже кричит.

У него была боль в руке, в руке, во всём теле. Его разум кричал, чтобы он остановился. Голубое электричество осветило внутреннюю часть кибертронца, и он почувствовал запах чего-то острого.

Затем он почувствовал себя так, как будто его воткнули вилкой в розетку, и его отбросило назад и прочь от «Ламборджини».

Он тяжело приземлился.

Затем он потерял сознание.

Chapter Text

Санстрикер жил уже давно и многое перенёс в своей жизни. В него стреляли, отрывали конечности, пронзали энергетическими клинками и эти мучения не сравнить ни с чем. Боль прошла через каждую трубку и каждую щель, пока он не догадался, что может отключиться от неё. Он слышал предупреждения парня и оглядываясь назад, возможно, ему стоило прислушаться к ним. Однако Санстрикер был никем иным, как упрямцем. Его хорошая оптика полностью побелела, и какое-то время он просто плавал в море электричества. Не в состоянии двигаться. Реагировать.

Медленно она начала исчезать, боль потускнела, и его сознание вернулось к нему и снова поселилось в его теле. Какое-то время он не осмеливался что-либо делать. Он не пытался включить свою оптику или запустить самодиагностику, пока небольшие приступы боли всё ещё пробегали по нему. Всё было неподвижно и тихо. Ужасно так. Как поле битвы, превратившееся в кладбище после того, как был нанесён последний удар.

Его мысли вернулись к мальчику. Он не слышал, как тот двигался, и не чувствовал, как тот прикасается к броне. Он убил его?

Внезапно по капоту раздался резкий стук, и его искра чуть ли не подскочила от облегчения. Раздался второй стук, за которым последовал удар кулаком, и это уже вызвало раздражение. Это не было похоже на мальчика, но, возможно, он был зол из-за того, что произошло. Хотя это всё равно не повод оставлять на нём вмятину.

"Что?" прошипел Санстрикер, довольный тем, что усилие не было таким болезненным, как раньше, хотя его голосовые процессоры всё ещё были повреждены.

"Не надо ко мне так относиться, 'Стрикер' " голос был знакомым, он не слышал его уже давно, но это был не мальчик. "Что ты сделал с мальчишкой, чёртов идиот?"

Ещё один удар. Он не был зол, Хаунд был в ярости. Он слышал это в его голосе, едва сдерживающего агрессию. Он говорил на их родном языке, полностью воздержавшись на данный момент от человеческого языка.

Санстрикер попытался включить свою оптику, но был разочарован, обнаружив, что только один из них откликнулся на команду, хотя, к счастью, теперь зрение было намного лучше. Голос был похож на Хаунда, но он мог только предположить, что этот облик отражал местную форму жизни. Вид эстетически приятный, если не… мягковатый. Он смотрел на Санстрикера голубыми глазами автобота.

"Я ничего не делал" защищался Санстрикер.

"Лжец!" Хаунд резко замолчал.

Санстрикер не собирался ничего говорить, но его любопытство победило. "Что с ним случилось?"

Челюсть Хаунда сжалась, губы слегка скривились. "Его дядя нашёл его прямо там, без сознания, и он выглядел так, будто у него был приступ зашлакованности. Он везёт его в госпиталь, место, где есть люди-врачи, которые, надеюсь, смогут ему помочь."

Чувство вины захлестнуло Санстрикера. Он не привык к эмоциям, касающимся кого-либо, кроме брата, его обычно не заботило, что случалось с кем-то ещё. Но мальчик ничего не сделал, даже пытался помочь ему…

"Санстрикер!" рявкнул Хаунд, возвращая к себе внимание. "Мне нужно знать, что случилось, и нужно ли мне отвезти его к Рэтчету или к Фёрст Эйду."

"Нет" коротко сказал Санстрикер, не понимая, чему он говорит «нет». Хаунду ответ не понравился.

"Праул в этом городе, и до него всего несколько минут езды. Не заставляй меня идти и заставлять его вытягивать это из тебя" Его голоформа замерцала, показывая, насколько он действительно расстроен тем, что не может сосредоточиться на этом. "Я знаю, что ты эгоистичный, но не доказывай правильность теории о том, что ты без искры."

Он не был безукоризненным, но сострадание обычно исходило от Сайдсвайпа. Красный мех обычно был его моральным компасом, а без него он… он был эгоистичной задницей.

"Я не знаю, как, но он использовал энергию, подобную Великой Искре, чтобы разрядить мои системы и перезагрузить их" тихо произнёс Санстрикер. "Он сопротивлялся, но я… подбодрил его. Мне надоело сидеть здесь, как на свалке" защищался он.

"Значит, ты рисковал человеческой жизнью? Сэм не знает, как контролировать эту энергию! Он мог убить себя и тебя! Ты когда-нибудь думал, прежде чем действовать? Клянусь Праймусом, у мальчика могло не выдержать сердце!" Хаунд читал лекцию так, будто он сейчас заискрится.

"Как давно ты знаешь, что я здесь?" внезапно спросил Санстрикер.

Хаунд не выглядел удивлённым сменой темы.

"Сегодня" заявил он. "Ты действительно был в плачевном состоянии, не так ли? Мои сканеры не засекли тебя до твоего трюка. Ты работаешь только на коротких частотах, но это уже улучшение" судя по его тону, он жалел, что Сэм не оставил того в плачевном состоянии. Хаунд покачал головой и направился к выходу. "Имей в виду, что мы здесь, на этой планете, должны быть скрытными. Больше никаких выходок, по типу этой, понял? Сэм знает о нас, но никто больше в этом городе. Не высовывайся, или Праул придёт за тобой."

"Куда ты идёшь?" рявкнул Санстрикер.

Хаунд только оглянулся через плечо, чтобы ответить. "В больницу. Если с мальчиком что-нибудь случится, я гарантирую, Прайм будет искать ответы."

По телу Санстрикера пробежал озноб. Он мало чего боялся, но Оптимус Прайм не был ботом, против которого он хотел бы сражаться. Кто был этот мальчик, что привлёк внимание лидера автоботов?

Сэму казалось, что он парит. Было темно, если не считать отдалённых точек света и блаженной тишины. Он хотел остаться тут навсегда, паря в невесомости космоса. Он закрыл глаза и просто позволил себе дрейфовать. Он ни о чём не думал. Не об обязанностях. Не об искре. Даже не о кибертронце, который оказался в его жизни, когда он пытался убежать от всего этого. Он просто существовал. Он не чувствовал боли, по венам не бежало электричество.

Затем послышалось слабое гудение, которое отражалось в пространстве вокруг него. Оно было тихим, почти успокаивающим, убаюкивая его.

Гудение усилилось, превратившись в почти угрожающее рычание. Сердце Сэма заколотилось, а глаза распахнулись. Он смотрел, как мимо него бесцельно проплывала большая металлическая пластина, покрытая красными и белыми полосами. Он наткнулся на что-то большое и твёрдое. В кромешной тьме появились красные огни, две булавочные точки, которые приближались всё ближе и ближе.

Искра, гудение резко усилилось. Связь.

«Мегатрон», — в слепой панике подсказал разум Сэма. Он попытался пошевелиться, уйти, но обнаружил, что парализован и может только смотреть, как перед ним вырисовывается большая фигура. Он был потрёпан и сломан, вокруг них плавали куски десептикона, но это делало когти, которые вырастали вокруг него, как клетка, не менее угрожающими. Не менее опасными.

«Нет!», — попытался закричать он. — «Оставь меня в покое!»

Один из когтей опустился и с любопытством ткнул его в грудь. Он начал извиваться.

«Помогите!»

Он потянулся глубоко внутрь себя, к энергии, которая пугала его, и пожелал, чтобы она распространилась. Это никак не навредило высокой фигуре, казалось, даже не беспокоило её, но он почувствовал что-то в ответ.

Сюрприз.

Глаза Сэма резко открылись, и он увидел белый потолок. Он не парил в космосе, а находился на Земле. Он был растерян и чувствовал себя вялым, медлительным. Ему потребовалось некоторое время, чтобы действительно собраться с мыслями, и когда он это сделал, то понял, что находится в больничной палате. Он был подключен к аппаратам и капельнице. Паника подступила к горлу, и он было начал тянуть трубки, если бы чья-то рука не остановила его. Он не мог двигаться быстро из-за болеутоляющих, но повернул голову и увидел обеспокоенное лицо дяди рядом с его кроватью. Судя по щетине на лице дяди, он отсутствовал дома несколько дней.

— Сэм! — тихо воскликнул он. Он нежно обхватил лицо племянника ладонями, словно не мог поверить, что Сэм проснулся. — Ты заставил нас беспокоиться!

— В чём дело? — прохрипел Сэм, вздрагивая от звука собственного голоса. Он говорил как кибертронец на заднем дворе.

— Я надеялся, что ты мне расскажешь, — сказал дядя Грегори. — Я нашёл тебя без сознания на заднем дворе в припадке, поэтому отвез тебя в больницу. Врачи сказали, что ты ударился головой, и это вызвало припадок, хотя по какой-то причине они не смогли правильно отсканировать твою голову, — Дядя Грегори хотел встать, вероятно, чтобы позвать медсестру, но Сэм слабо потянулся, чтобы остановить его.

— Ещё нет. Пожалуйста. Я просто хочу сначала немного проснуться, — сказал он. Дядя Грегори выглядел нерешительно, но снова сел.

— Только пару минут, — согласился он. — Ты помнишь, что произошло?

Сэм, конечно же, знал, хотя в данный момент подробности были туманны.

— Просто споткнулся о стул. Бродячая кошка напугала меня тем, что выскочила из-под машины, и после этого я мало что помню.

Дядя Грегори фыркнул и расслабился в кресле.

— Ты должен быть осторожнее, малыш. Я не хочу звонить твоим родителям и говорить, что ты умер на моих глазах.

Сэм на мгновение замолчал.

— Я был близок? — мягко спросил он.

— Ты меня чертовски напугал, — Дядя Грегори ответил просто, тоном, показывающим, что он не собирался вдаваться в подробности. — Я действительно должен позвонить им.

— Они не знают? — удивился этому Сэм.

Дядя Грегори провёл рукой по лицу.

— Я не хотел, чтобы они мчались сюда по пустякам, если всё уладится. Кроме того, я знаю, какой Джуди может быть. Я думал, что позволю тебе позвонить когда проснёшься, но собирался им сказать, если сегодня ты не очнёшься.

— Я должен им сказать?

— Нет, — Дядя Грегори уставился на него с нечитаемым выражением лица. — Теперь ты взрослый. Хотя бы, советую им быть, — затем он встал, застонав, когда что-то хрустнуло в его спине. — Я позову медсестру, а ты оставайся на месте.

Сэм кивнул и смотрел, как тот уходит.

— Ты сориентировался, малыш, — Сэм подпрыгнул, когда Хаунд дал о себе знать. Он не заметил его в углу.

— Что ты здесь делаешь? — в шоке спросил Сэм.

— Присматриваю за твоим дядей. Он не отходил от тебя с момента инцидента, — Сэм не смотрел прямо на него, вместо этого сосредоточившись на одеяле, он почему-то чувствовал себя виноватым. — Ты мог убить себя, делая это.

— Да, я полагаю, — признался Сэм.

— Я должен позвонить Рэтчету. Я должен отвезти тебя обратно к Прайму.

— Ты? — спросил Сэм, начав прямо на него. Хаунд нервно заёрзал. Он вздохнул.

— Я пока не знаю, — последовал окончательный ответ. — Почему ты не рассказал мне о Санстрикере?

— Санстрикер? Подожди... это кто? Который на заднем дворе? Это его имя?

Хаунд недоверчиво посмотрел на него.

— Ты даже не знал, кого ремонтируешь — автобота или десептикона?

— Не совсем.

Сэм мог сказать, что Хаунд был на грани отчаяния.

— Да, его зовут Санстрикер. В настоящее время он связан с автоботами, насколько мне известно, но это не делает его менее опасным. Он всегда был чем-то вроде расшатанной пушки с темпераментом, которой никогда не хотелось бы видеть на поле боя. Он дерётся как аферист.

Санстрикер. Круто, по крайней мере, теперь он знал, как его называть. Однако, судя по всему, Хаунд не полностью доверял этому Санстрикеру, и Сэм ненадолго задумался, стоит ли ему это делать.

— Так ты был у него? Ему лучше?

— Я бы не стал беспокоиться об этом прямо сейчас. Я хочу знать, почему? Зачем ты рисковал собой?

— Ему нужна была помощь, — Сэм твёрдо объяснил. — Он был в очень плохой форме, Хаунд. Мой дядя держал его там много лет. В течение этого времени он просто был… не в сети. Что ещё я мог сделать?

— Позвонить Рэтчету! Фёрст Эйду! Кому-нибудь ещё! — рявкнул Хаунд. — А не пытаться провести какой-то недоделанный эксперимент, из-за которого вы с ним могли погибнуть!

— Это было не… — начал Сэм, но так же быстро оборвал себя. Хаунд был прав. Сэм откинулся на подушки, а комната закружилась, болеутоляющие всё ещё делали своё дело.

— Отдыхай, малыш. Мне жаль. Я не хотел срываться на тебя вот так, — признался Хаунд.

Как раз вовремя вернулся его дядя с врачом на буксире. Доктор выглядел удивлённым, увидев Сэма в сознании, но полным надежды. После этого последовала череда тестов и вопросов. Ему говорили много вещей, которых он не понимал. Ему сказали, что они не смогли получить чёткие показания, но ему следует как можно скорее сделать КТ и МРТ. У Сэма было твёрдое предчувствие, что никакая машина не сможет получить чёткие показания, но он всё равно кивнул. Они хотели оставить его ещё на пару ночей для наблюдения. Сэм отказался, согласившись на ещё одну ночь, но хотел, чтобы его выписали утром, если это возможно. Его дядя явно был с этим не согласен, но Сэм был взрослым, и они не могли его удержать. Чем дольше он оставался, тем больше рисковал, что NEST узнает об этом.

Как только доктор и медсёстры закончили со всем, Сэм остался измученным. Хаунд извинился, шёпотом оправдываясь перед дядей, затем они остались вдвоём.

— Прости, что заставил тебя волноваться, — устало сказал Сэм, когда Грегори приглушил для него свет.

— Тебе не за что извиняться, малыш, дерьмо случается.

— Ага, — невесело фыркнул Сэм. — Эй, тебе нужно пойти домой и немного поспать. Я буду в порядке, кроме того, я всё равно хочу уйти утром.

Дом был в часе езды, и он ясно видел нерешительность в глазах дяди, но тоже хотел позаботиться о нём, тёмные мешки под его глазами давали о себе знать. Он явно плохо спал. Сэм даже не был уверен, правильно ли он поел за два дня.

— Сэм, — начал он.

— Я буду в порядке, — настаивал Сэм. — Я просто хочу, чтобы ты немного отдохнул, хорошо?

Он наблюдал, как на лице Грегори разыгрывались внутренние споры, прежде чем он принял решение.

— Хорошо, — сдался тот. — Я вернусь первым делом утром, и мы ПОГОВОРИМ о твоей выписке до того, как ты это сделаешь. Договорились?

— Договорились, — сказал Сэм.

Chapter Text

Сэм сдержал обещание, данное дяде, и не выписался, как только открыл глаза. Он был измучен и изранен, как будто неделю болел гриппом, а обезболивающие, которыми его пичкали, только смягчали симптомы. Однако, чем дольше он оставался в больнице, тем больше нервничал. Он постоянно поглядывал в сторону двери, убедиться, чтобы какой-нибудь «костюм» не ворвался к нему с наручниками и сомнительными вопросами. Он не был болен, просто отходил от последствий работы в качестве живого АНД* для кибертронца.

Врачи не хотели выписывать Сэма, и ему пришлось подписать отказ, в котором говорилось, что он выписывается по собственному желанию, вопреки рекомендациям врачей. Он знал, что они ничем не смогут ему помочь. Единственное, что можно сделать, это пойти домой и проспаться. Дядя Грегори не был с этим согласен, Сэм легко понял это по тому, как тот поджал губы и нахмурил брови. Однако, во время часовой поездки домой он молчал, позволяя Сэму просто дремать.

Когда они вошли в дом, он стоял рядом, следя за тем, чтобы Сэм внезапно не упал, поскольку парень всё ещё был слаб после пережитого испытания, и не отходил, пока тот не плюхнулся на диван. Несколько долгих мгновений он смотрел на своего племянника, его челюсть напряглась, он явно хотел что-то сказать. Но Сэм не был его ребёнком, поэтому он всегда соблюдал меру в том, что говорил и как. Сэм повернул голову, чувствуя, как глаза Грегори прожигают дыры в его черепе.

— Дядя Грег... — начал Сэм, но потом не знал, куда себя деть. Не к правде. Не та правда, которую заслуживал его дядя.

— Всё в порядке, малыш, — вмешался Грегори. — Я схожу за рецептами врача для тебя, а потом мы вместе посмотрим несколько фильмов.

— А как же мастерская? — обеспокоенно спросил Сэм, зная, что Грегори не открывал её за те несколько дней, которые он провёл в больнице. Автомастерская была его средством заработка, с её помощью он добывал еду на стол, и если она была закрыта, то никаких денег он не получал.

Грегори задумчиво почесал щетину и глубоко вздохнул.

— У меня есть пара дел, которые я должен по-быстрому сделать.

— Я буду в порядке, — настаивал Сэм. — Я не встану с дивана, обещаю.

Он видел колебания в глазах Грегори, но здравый смысл победил.

— Я вернусь через пару часов; твои рецепты должны быть готовы к тому времени, и я принесу их домой. Пока что не выходи на задний двор, — он протянул руку и взъерошил волосы Сэма. — Я хочу поговорить, когда вернусь домой, хорошо?

Сэм скованно кивнул, желудок заныл от нервозности и тошноты. Он должен был знать, что не сможет вечно ходить вокруг да около. Его дядя не был идиотом, просто понимающим, но даже это имело свои пределы.

— Да, — ответил он.

Прошло совсем немного времени, прежде чем он услышал, как грузовик Грегори отъезжает от дома. Как только он убедился, что тот не собирается возвращаться, Сэм застонал, встал с дивана и вышел на задний двор. Он прищурился от резкого солнечного света, и от его воздействия у него заболела голова. Жёлтый Ламборджини всё ещё был там, тихо сидя среди грязи и сорняков во дворе. Хаунд не прояснил ситуацию с другим кибертронцем, и Сэм хотел сам убедиться, помог он ему или навредил.

— Санстрикер, — произнёс он имя, чувствуя его на языке. — У тебя всё хорошо? — спросил он, не особо ожидая ответа. Мех вообще не был разговорчивым, учитывая, что его голосовой процессор всё ещё был повреждён. Правда, это не помешало Сэму почувствовать нотки разочарование, когда Санстрикер ничего не ответил. — Прости, если я причинил тебе боль. Я... я пока не могу контролировать это, и я не уверен, что я вообще пытался сделать, — он положил руку на капот Санстрикера, чтобы успокоить и заверить меха, что не хотел причинить ему вреда.

— "Он не хотел, чтобы ты был здесь."

Сэм вздрогнул от голоса, но быстро успокоился. Скрипучий голос с акцентом, который он теперь знал как голос Санстрикера, был обнадёживающим.

— Ты смог это услышать? — Санстрикер не ответил. Однако это само по себе говорило о том, что его системы сейчас восстанавливаются, если он мог слышать их разговоры в доме. Сэм пододвинул складной стул и чуть ли не упал на него.

— "Ты знаешь Прайма?"

— Да, он был одним из первых представителей вашего вида, которого я встретил. Ты автобот? — Хаунд более или менее подтвердил, но ему нужно было услышать это из первых уст.

— "Да", — Санстрикер ответил твёрдо, раздражённо. Как будто он привык и его раздражало сомнение в голосах других на эту тему. — "Хаунд добрался до тебя", — он сказал это как утверждение.

— Он волновался, — Сэм посмотрел вниз на свои руки. — И он не знал, что ты вернулся сюда; я думаю, он был просто удивлён, — Сэм колебался, прежде чем продолжить. — Он сказал, что ты опасен.

Из меха донёсся звук, скрипучий и резкий, Сэм не сразу понял, что это смех. — "Ты ему веришь."

Сэм вскинул голову. — Нет, — сказал он быстро и резко. — Я видел опасность. Я бежал от неё. Я вложил в это Все-Искру. Если бы ты был опасен, я думаю, ты бы уже показал мне это. Разрушил этот дом. Ранил меня. Что-нибудь ещё, — Санстрикер не слишком заботился о своей безопасности, когда дело касалось его Искры, но, честно говоря, он понимал это не лучше, чем сам Сэм. Это делало его засранцем, а не опасным.

— "Ты был ранен", — застав его врасплох, сказал Санстрикер.

— О. Это, — Сэм дотронулся до своего затылка, который всё ещё болел на ощупь — Да...то, что мы сделали, было плохой идеей. Я предупреждал тебя, что не знаю, как это контролировать. Я не собираюсь делать это снова, — Сэм посмотрел вниз на свои руки. После аварии следы не появлялись, а энергии почти не было, что ещё больше сбивало его с толку. Возможно, это была работа болеутоляющих, а может, он переусердствовал. Он не знал. — Как ты?

Он не был уверен, что удивил Санстрикера этим вопросом, но потребовалось несколько секунд, прежде чем он ответил. — "Я восстанавливаюсь."

— Хорошо, — сказал Сэм, кивнув самому себе. Он потёр глаза и встал. — Я вернусь позже. Просто продолжай исцеляться.

Санстрикер подождал, пока Сэм войдёт внутрь, и тихо проворчал на своём родном языке: "Ты слишком маленький человек."

Сэм пока восстанавливался после пережитого испытания и поэтому большую часть дня был то в сознание, то без. Он слышал, как дядя вернулся из мастерской и открыл дверь его спальни, чтобы проведать племянника, но он не мог заставить себя бодрствовать достаточно долго, чтобы поговорить. Особенно после того, как он принял одну из таблеток по рецепту. Ему было не по себе, потому что он знал, что дядя хочет поговорить, получить ответы на вопросы, которые даже не знал, как задать, но придётся подождать.

Когда Сэм снова проснулся, было уже темно. Он слышал, как дядя храпит в соседней комнате, а старый будильник рядом с его кроватью ярко-красным цветом показывал час ночи. Сэм перекинул ноги через край кровати, гадая, что его разбудило. Он уже направился в ванную, когда услышал странный звук. Это был скрежет металла по металлу, как от пилы, и он задался вопросом, кто, чёрт возьми, работает в их гараже в час ночи?

Сэм обошёл дом и открыл входную дверь. На улице было темно и тихо, никаких признаков того, что кто-то сжигает бензин. Однако звук становился громче, но он не мог понять, откуда он доносился. В его голове зазвучали предупреждающие звоночки, но, как и в ту ночь, когда его новая машина поехала сама по себе, он не прислушался к ним. Он вышел на крыльцо и стал пробираться к улице. Шум прекратился и больше не возобновлялся.

Сэм хмыкнул и повернулся, чтобы вернуться в дом. Но что-то было не так. У его дяди во дворе, перед домом, был большой камень с прикованной к нему какой-то металлической скульптурой, он всегда приравнивал это к современному искусству и никогда не спрашивал об этом. Теперь, цепи, которые обвивали камень, лежали на земле, а скрученный чёрно-красный металл, который венчал его.....отсутствовал.

— О, чёрт... — вздохнул Сэм. Он не мог заставить себя пошевелиться, застыв от страха. Раздался щелчок, и что-то вползло на вершину скалы. Две яркие красные точки смотрели на него из рычащей пасти, которая очень напомнила ему Френзи, но с более тёмной цветовой палитрой. Его руки не были тощими и длинными, они были большими и притупленными. На мгновение он огляделся вокруг, прежде чем сосредоточиться на Сэме.

"Поиграем, Уитвики", — произнесло существо. Оно прижало концы своих рук к скале, обнажив длинные цилиндры, которые многократно врезались в камень, раскалывая его посередине. Сэм почувствовал вибрацию в ногах и понял, что если бы он оказался на другом конце, то его бы разнесло в щепки.

Не сумев прорваться к двери, Сэм решил попытаться прорваться через боковые ворота. Десептикон, к счастью, был не так быстр, как Френзи, но Сэму всё равно с трудом удавалось держать дистанцию между ними. Он был уже почти у ворот, когда Рамбл остановился, упёрся руками в землю и снова завибрировал ими. Земля под Сэмом сдвинулась, как волна, сбив его с ног. Голова поплыла, и он молча проклял обезболивающее, которое ещё было в его организме. Он вскрикнул, озираясь по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно было использовать в качестве оружия. Он схватил камень, подождал, пока маленький кибертронец окажется рядом с ним, и ударил его сбоку по голове. Его голова повернулась, а глаза выпучились, когда он дёрнулся, явно всё ещё повреждённый тем, что заставило его оказаться на том камне. Сэм мог только предполагать, что когда он послал тот заряд в Санстрикера, часть его, должно быть, попала и в Рамбла.

"Мег-мег-тро-о-он!" — это прозвучало так же, как говорил Френзи. Сэм воспользовался этим и бросился к входной двери, захлопнув её за собой.

— Какого чёрта ты делаешь, Сэмюэл? — резко спросил голос позади него.

Сэм вскрикнул и крутанулся на месте, чуть не упав при этом. Грегори протянул руки, чтобы удержать Сэма, который всё ещё выглядел разъярённым из-за того, что его разбудили таким образом.

— Нет, нет, нет. Ты должен идти! Мы должны идти! — в панике сказал Сэм.

— Сэм! — огрызнулся Грегори, пытаясь вернуть племянника к реальности. Когда он собирался заговорить снова, из окна посыпалось стекло, а за ним и Рамбл.

— Вот дерьмо! — крикнул Сэм.

Грегори вскрикнул и, спотыкаясь, попятился назад, затем дотянулся до чего-то рядом с дверью и со всей силы размахнулся. Его голова снова закружилась, и он ударился о стену, где и остался лежать, оглушённый. Грегори попытался отпихнуть Сэма за спину, хотя его племянник вцепился в него когтями, пытаясь оттащить в сторону заднего двора.

— Какого хрена эта тварь там делает? — кричал Грегори.

— Там? — пискнул Сэм. — Что оно делало в твоём дворе?

"Давай, Р-Рамбл!" — воскликнул Рамбл. Сэм услышал, как треснул фундамент дома, начав новый виток землетрясения. Он знал, что дом долго не выдержит такого издевательства, им нужно было выбираться. Грегори последовал за Сэмом на задний двор, держа в руке монтировку. Грохот изнутри прекратился, так как Рамбл преследовал их снаружи, не в силах сделать и то, и другое одновременно. На этот раз он набросился на них с этими опасными руками. Сэм схватил складной стул и бросил его в тварь, а Грегори использовал монтировку как клюшку для гольфа.

— Что это за тварь? — задыхался Грегори, не отрывая взгляда от металлического зверства. Хотя он, похоже, знал, что это было в его дворе. И Сэм определённо собирался задать этот вопрос позже.

— Мне очень жаль, дядя Грег, — был единственный ответ Сэма.

"Уитвики. Ты мой", — зловеще зашипело оно, набросившись на Сэма.

— Не сегодня! — прорычал Грегори, делая очередной замах на десептикона, но просчитался. Сэм услышал хруст костей, когда один из цилиндров задел его руку. Грегори вскрикнул от боли, выронив монтировку, и Сэм инстинктивно двинулся вперёд. Пока Рамбл, казалось, удивлялся тому, что прибил одного из людей, Сэм со всей силы ударил его ногой, как когда-то по голове Френзи. По телу существа заплясали электрические искры, и оно неконтролируемо дёрнулось, упав на землю.

Сэм обратил внимание на своего дядю, который прижимал руку к груди. Его лицо было белым от боли, которая должна была быть значительной.

— Мне так жаль, — Сэм заикался, руки тряслись. — Мы должны отвезти тебя в больницу.

— Сэм, — прохрипел Грегори. — Что, черт возьми, происходит, парень? Во что ты ввязался?

— Позже, я объясню позже, нам пора.

— Сэм! — закричал Грегори, прижимая племянника к груди, когда существо, словно скрюченный паук, полезло за ними. Видимо, удар недолго его сдерживал, во всяком случае, он только ещё больше разозлился. Внезапно раздались резкие звуки скрежета и сдвига, и высоко над ними и домом поднялась тень. В тени, отбрасываемой на дом, Сэм различил четкие очертания кибертронца. Рамбл перестал двигаться. Сэм повернул голову и увидел, что на существо нацелена пушка, а автобот стоит на месте, не решаясь сдвинуться ни на дюйм. Санстрикер издал серию звуков, не похожих на человеческие, но Рамбл, похоже, понял их. Сэм и Грегори не смели дышать, пока Рамбл взвешивал свои возможности. Он посмотрел на пушку, на людей, потом снова обратно.

"Да здравствует, Лорд Мегатрон!" — фыркнул он, прежде чем скрыться в темноте.

Пушка не двигалась и не выключалась, пока красно-чёрная масса не скрылась из виду. Она трансформировалась, превратившись в черную руку. Одна голубая оптика смотрела вниз на двух людей, вторая всё ещё была отключена и повреждена.

— Санстрикер, — вздохнул Сэм. Он смотрел, как его голова незаметно двигается в кивке. Рот Грегори был просто открыт, он молчал, не в силах сформулировать слова. Санстрикер наклонился вниз, трансформируясь по ходу движения, пока снова не приобрёл форму побитого Ламборджини. Его дверь распахнулась в явном приглашении. Сэм слышал сирены вдалеке и знал, что это их единственный выход.

— Мы должны идти, — Сэм потянул Грегори. — Пока он не вернулся.

— Моя машина, — прохрипел Грегори, глядя на место, где когда-то стоял робот и где теперь находилась машина. Сэм почти слышал старомодный гудок набранного номера, изо всех сил стараясь не отставать.

— Я знаю, это сложно понять. Пойдём, — как только они оказались в салоне Санстрикера, двигатели ожили. Сэм не мог сдержать волнения, которое бурлило в нём. В конце концов, это была мечта любого мужчины — просто прикоснуться к Lamborghini, не говоря уже о том, чтобы прокатиться на нём. Санстрикер отступил к задней стене, а затем на полной скорости рванул вперёд к воротам, пробив их, словно ткань, и унёс их далеко от разрушающегося дома. Сэм смотрел, как его дядя в отчаянии смотрит в окно на дом, пока они не свернули на улицу и он не скрылся из виду.

— Это то, о чём ты никогда не говорил? — спросил Грегори, лежа на спине, все еще сжимая раненую руку.

— Я не хотел, чтобы это случилось, — тихо сказал Сэм.

— Я знаю, малыш, — вздохнул Грегори. — Я знаю. Куда мы едем?

Отличный вопрос. Он не был уверен, что творится в голове у Санстрикера, но эти сирены всё ещё следуют за ними.

«Дерьмо», — подумал он. В последний раз, когда сирены преследовали его в ночи, это не было хорошим знаком. Обычная полицейская машина не должна была уступать в мощности Ламборджини, но у этой получилось. Но, опять же, это была не обычная полицейская машина. Сэма лишь немного успокоила надпись «Служить и защищать» на боку, а не зловещая «Карать и порабощать», которую всегда носил Баррикейд.

— На окраину города, Санстрикер. Сейчас. — объявил голос через потрескивающее радио. Голос был спокойным и ровным, Сэм его не узнал.

А вот Грегори, похоже, узнал.

— Офицер Праул? — его брови сошлись, когда он посмотрел на полицейскую машину. Сэм видел, как мир дяди рушится вокруг него, и это всё его вина.

Санстрикер не ответил, но подчинился и поехал с сопровождением на окраину города. Где-то по дороге к их колонне присоединился тёмно-зеленый джип, в котором Сэм узнал Хаунда. Он положил голову между коленями, как будто его сейчас стошнит.

Казалось, время его самоизоляции истекло.

Chapter Text

Им не потребовалось много времени, чтобы добраться до окраины города. Было темно, тихо и тяжело, учитывая, то, как прошла ночь. Сэм выскользнул наружу, как только двери Санстрикера распахнулись, чувствуя себя так, словно собирался отправиться на собственную казнь. Он всё испортил, уйдя от своего друга, внутреннего круга Прайма, таких людей, как Леннокс, которые только и хотели ему помочь. Он чувствовал осуждение, исходящее от полицейской машины. Грегори колебался, прежде чем последовать за Сэмом, и не сводил глаз с зелёного джипа, который, как он знал, принадлежал его другу. Сэм видел сомнение в его глазах, но не мог заставить себя разрушить эту последнюю иллюзию. Пока ещё нет.

Однако вместо трансформера, прямо перед Сэмом появился человек. Это зрелище всё ещё удивляло его, несмотря на то, что Хаунд рассказывал, что они могут принимать человеческое обличье. Этот человек, Праул, чем-то напомнил ему Спока из «Звёздного пути»: он стоял и смотрел на него. Его глаза сузились, словно ему чего-то не хватало, и на мгновение Сэм уловил что-то в этих ярко-голубых глазах. Знакомое. Пугающее. Но это мгновенно исчезло, и Праул вздохнул.

— Сэмюэл Джеймс Уитвики, ты, конечно, доставил немало хлопот.

— Не нарочно! — горячо защищался Сэм. — Вы думаете, я хотел, чтобы эта... эта штука разнесла дом моего дяди и попыталась расплющить меня?

— Рамбл, — Праул плавно вмешался. — Один из помощников Саундвейва. Кажется, ты уже встречал одного по имени Френзи.

— Да. Но его больше нет. — моргнул Сэм.

— Рамбл и Френзи были близки. Если он решит, что ты виноват, то не остановится, пока не выведет из строя. А пока что, он продолжит преследовать вас. Скорее всего, Рамбл действует по старым приказам, отданным Мегатроном, когда он только прибыл. Пока Саундвейв не свяжется с ним снова и не перенаправит его, он будет безжалостным. К тому же, он знает, где ты находишься.

— Но если он скажет Саундвейву что-нибудь...

— Именно, — Взгляд Праула стал ещё более пристальным. — Я не знаю, чего вы думали добиться здесь в одиночку, но это начинание подошло к концу. Единственный логичный вариант действий – вернуть тебя Оптимусу Прайму, проинформировать его о сложившейся ситуации, и пусть он дальше разбирается сам.

При этой мысли у Сэма сжалось сердце. Он не был готов встретиться с ними лицом к лицу. Он не мог.

— Вы никуда не возьмёте моего племянника, офицер! — резко сказал Грегори, который до сих пор молчал.

Праул плавно перевёл взгляд на Грегори, словно ожидал такой реакции.

— Грегори.

— Мистер Уитвики для вас! — Грегори ткнул пальцем в Праула, который даже не дернулся. — Я помог тебе встать на ноги, когда ты только пришёл сюда, но в этом не было необходимости, не так ли? Ты никуда не возьмёшь Сэма, пока кто-нибудь не объяснит, какого хрена здесь происходит! Этот блендер на ножках, который появился годы назад, приполз обратно, как какой-то демонический паук. Пытается навредить моему племяннику и разрушить мой дом. Он один из вас?

— Он из нашего вида, но он не один из нас, — твёрдо сказал Праул. Он постучал по своему значку, на котором был символ Автоботов. — Мы – защитники. Всё это не имеет значения. Ваш племянник держит в своем теле энергию ядерной электростанции и имеет лишь базовое представление о том, как с ней обращаться. Я не понимаю, почему Прайм позволил ему зайти так далеко, опасность исходит сейчас от Рамбла, который знает о его присутствии. Чем больше он использует эту энергию, тем большим маяком становится для нашего вида. Вероятность, что они его найдут, растёт. Не все такие, как мы, мистер Уитвики. Многие будут стремиться извлечь её, независимо от того, что она сделает с юным Сэмюэлем,— Грегори побледнел, и Сэм не знал, было ли это от боли, шока или смеси того и другого.

— Я не могу, — Сэм заговорил. — Не сейчас, пожалуйста.

Праул недоверчиво уставился на него

— Ты. Находишься. В. Опасности, — акцентировал он, как будто Сэм плохо слышал.

— Я буду в опасности там! — Сэм крикнул, прежде чем уточнить — Не от Оптимуса. Или Рэтчета. Или от кого-нибудь из них. Это NEST. Они были созданы, чтобы помогать вам, ребята, но в конце концов они всё ещё под контролем правительства, и я нахожусь под их юрисдикцией! Если я ступлю на эту базу, гарантирую, что не успею и двух слов сказать Оптимусу, как они меня утащат. Причём, он ничего не сможет с этим поделать, мы вообще можем больше не увидеться! Это касается и моей семьи! Меня запрут в каком-нибудь подвале, как Все-Искру или Мегатрона, и будут тыкать и колоть до самой смерти.

Твёрдое "Нет!" прозвучало по всему полю. Праул, Сэм и Грегори повернули головы в сторону жёлтого Ламборджини. Фигура не появилась, но свет фар был достаточно приподнят, чтобы имитировать блик.

— "Я этого не допущу", — перешёл он на кибертронский язык, который должен был быть проще, чем его ограниченные знания английского.

— "Человеческие дела – не наши собственные", — ответил Праул.

— "Этот человек боится себе подобных, а ты не хочешь подумать, почему? Раньше ты был более сострадательным, Праул", — шипел Санстрикер.

Праул оскалился.

— "О нём лучше всего позаботятся его собственные сородичи, это единственный логичный ход..."

— "Это не так, и ты это знаешь! Я мало что знаю об этом человеке, но я почувствовал энергию, которой он владеет. Искра или нет, но его затронули наши проблемы, и это должно быть ответственностью Прайма."

— "В его словах есть смысл", — подтвердил Хаунд. Он не активировал свою голоформу и говорил на кибертронском языке, чтобы пока не вмешивать в разговор двух людей. — "Я наблюдал и общался с людьми с тех пор, как приземлился. Хотя они обладают огромной способностью творить добро, они также могут причинить большой вред друг другу, если сталкиваются с чем-то, чего они не понимают. Сэм – это то, чего они не понимают".

Праул переводил взгляд с джипа на Ламборджини, чувствуя себя в меньшинстве. Он ущипнул переносицу – знакомый жест, который Санстрикер уже видел. Так мех делал несколько раз, прежде чем заговорить.

— "Его нужно доставить прямо к Прайму. Оттуда он сможет решить судьбу Сэмюэля. И твою." — Праул поднял на Санстрикера твёрдый взгляд. Тот угрожающе взревел двигателями, но ничего не ответил.

Теперь, когда решение было принято, Праул повернулся к Сэму и Грегори.

— Теперь ты с нами разговариваешь? — спросил Сэм, недовольный тем, что его не держат в курсе дела. Праул не удостоил его ответом.

— Сегодня вечером ты вернёшься к Прайму. Это единственное решение на данный момент, и никаких споров по этому поводу не будет. Тем не менее они убедили меня в том, что ты должен сначала увидеться с Оптимусом Праймом, а не с себе подобными.

— Ты же не собираешься давать мне выбор?

— Нет. У тебя был выбор здесь, в течение почти года. Это время прошло, и теперь ты должен вернуться в реальность. В свою реальность. Мне жаль, но нам всем пора возвращаться домой.

— Так это всё? — фыркнул Грегори. — Ты просто собираешься... забрать его? Просто так?

— Да. Так и должно быть, ради его безопасности. Что касается вас, я бы предложил покинуть этот город и начать всё сначала. Вы вывели Рамбла из строя в первый раз. Он этого не забудет и вернется, чтобы отомстить. Нас не будет здесь, чтобы защитить, когда он это сделает.

Сэм наблюдал, как в глазах Грегори разрывается сердце при мысли о потере всего. Свой дом. Его автомастерская. Племянник. И всё это за один удар. Со стороны Праул выглядел сочувствующим. Грегори не просил, чтобы всё это случилось. Сэм не знал, что сказать, чтобы исправить ситуацию.

— И Сэм должен пройти через это в одиночку?

— Он не будет один, уверяю вас.

— Нет, не будет. Ему нужен другой человек, который поручится за него, присмотрит за ним, потому что я сомневаюсь, что ты или он захотите втянуть в это родителей.

— Вы не понимаете всех сложностей, — вздохнул Праул, явно решив, что всё это пустая трата времени.

— Ты прав, сынок, я не понимаю гигантских роботов из космоса и всего, что с ними связано. Я не понимаю, почему один пытался причинить ему вред или почему он появился в моём доме все эти годы назад. Что я понимаю, так это людей, моего племянника. Я не понимаю, о чём вы говорите про энергию всех Искр, но я понимаю, когда он перебрал. Когда он на грани срыва и не хочет об этом говорить. Он не просил меня о помощи, но я готов быть тем, кто поможет предотвратить злоупотребление этой NEST своей силой и забрать его. Чтобы не дать вашим сородичам надругаться над ним, потому что вы не понимаете человеческих возможностей. У меня здесь ничего не осталось. Ты сам это сказал. Так что отдай мне это.

Сэм потерял дар речи после заявления своего дяди. Он был уверен, что его ждёт самая большая промывка ушей за всю жизнь, но был потрясён тем, как дядя защищал его. Его родители предпочитали держать голову в песке по поводу всей этой истории с автоботами. Им нравилось знать, но не слишком много, потому что это расстраивало и пугало, и он не мог их винить. Но Грегори был готов за него вступиться, несмотря на весь тот вред, который причинил ему Сэм.

Праул несколько мгновений смотрел на него, раздумывая.

— Хорошо. Это ваша жизнь, Уитвики, — затем он повернулся к Хаунду, который молчал большую часть разговора, что было на него не совсем похоже. — Мы все должны явиться к Прайму. Я считаю, что прошло уже достаточно времени, — когда-то они были частью его основной команды, а теперь рассеялись по ветру. Двигатели Хаунда ожили в ответ. — Тогда выдвигаемся. Хаунд, проводи их первым, — приказал Праул.

Санстрикер закрутил задними шинами, что могло быть только протестом по причинам, которых Праул не знал. Однако он проигнорировал его и не клюнул на приманку. Годы работы с близнецами обеспечили ему такой иммунитет. Шлак, близнецы. Действительно ли было хорошей идеей воссоединить эту ужасную парочку? По отдельности они были более управляемыми.

Сэм снова двинулся к Санстрикеру, когда Праул остановил его, направив вместо этого к Хаунду.

Они остановились у дома Грегори, чтобы забрать кое-какую одежду. Хаунд и Санстрикер наблюдали за передним выходом, а Праул следил за задним, чтобы Рамбл не пробрался обратно и не закончил работу. Сэм прошёл в свою комнату и собрал свои скудные пожитки в сумку. Он уловил момент, чтобы окинуть комнату последним взглядом. От разбитого зеркала до побитого будильника и тёмных следов на потолке – всё свидетельствовало о том, через что пришлось пройти Сэму. Он поднял правую руку, которая всё ещё выглядела нормально, несмотря на сильный стресс. Парень был потрясён, ведь раньше она светилась, как рождественская ёлка.

«Должно быть, я израсходовал много энергии на Санстрикера», подумал он.

Сэм подождал минуту и пошёл в комнату дяди, чтобы проверить, как он там, но не услышал никакого движения. Он обнаружил его сидящим на кровати, уставившимся в стену. Рядом с ним лежала сумка, только частично упакованная. Грегори обнимал свою раненую руку, пытаясь осмыслить всё то, что произошло. Сэм сел рядом, на кровать, не зная, что сказать, чтобы всё уладить. На самом деле он ничего не мог сделать.

— Ты не должен этого делать, — наконец нарушил молчание Сэм. — Я мог бы попросить Хаунда об услуге, устроить несчастный случай с мастерской, чтобы ты мог получить страховку, а потом отправиться туда, куда ты хочешь, на пенсию.

— Вся моя жизнь прошла здесь, малыш, — судорожно сказал Грегори. — Эта автомастерская принадлежала семье много лет, а теперь... — он глубоко вздохнул. — Думаю, тут уже ничего не поможет.

— Это всё моя вина. Я не должен был приходить сюда. Просто думал, что, смогу пойти куда-нибудь, хоть раз привести себя в порядок, без того, чтобы кто-то нависал над моим плечом. Это была моя ошибка, надеялся, что мог бы жить нормальной жизнью после всего этого.

— Это большой груз для кого-то, — мягко сказал Грегори. — Ты не сделал ничего плохого. Я просто...расстроен, но не из-за тебя. За тебя, — он вытер влагу на глазах. — Ради меня.

— Ты не должен этого делать, — повторил Сэм. — Это слишком.

— Да. — согласился Грегори. — И тебе нужен кто-то в твоём уголке. Похоже, что сейчас у тебя его нет, — он обхватил Сэма своей здоровой рукой и притянул его к себе. — Я не позволю этому NEST делать с тобой то, что они хотят, но я не позволю этим...ох...

— Автоботы.

— Автоботы, тоже этого не сделают. Я буду присматривать за тобой, как делал это весь прошлый год.

— Спасибо, дядя Грег, — честно сказал Сэм. — Давай я тебе помогу, — он указал в сторону сумки.

По указанию Грегори, он бросил в неё ещё несколько вещей. Тот остановился и достал что-то из старой шкатулки, засунув это в карман, прежде чем они вышли из комнаты. Сэм побежал на кухню и достал из коробки первой помощи, которую держал под раковиной, перевязь, осторожно помогая дяде закрепить руку.

— Нам нужно отвезти тебя в больницу или ещё куда-нибудь.

— Ты действительно думаешь, что они остановятся ради этого? — с сомнением спросил Грегори, прежде чем выпить аспирин и убрать упаковку в карман, запивая её глотком виски.

— В NEST есть врачи, — сказал Сэм, не мешая дяде прихватить с собой бутылку виски, чтобы заглушить боль. Ехать предстояло долго.

На шоссе они ехали странной колонной из трёх машин, и если бы был день, то они могли привлечь внимание. Сэм уставился в окно, наблюдая за Санстрикером в боковом зеркале Хаунда. Он не знал, почему Праул был так категоричен против того, чтобы тот ехал с жёлтым мехом, но почти чувствовал, как разочарование накатывает на него. Грегори сидел на пассажирском сиденье, наверняка хорошо зная джип и каждый его уголок, но так и не спросил, почему машина Харриса уезжает.

Хаунд, в свою очередь, тоже был немногословен, что не было на него похоже. Сэм подозревал, это как-то связано с его дядей. Он явно не горел желанием разрушать иллюзию, и признаваться Грегори, что его близкий друг всё это время был замаскированным кибертронцем. Это был вопрос, который они должны обсудить, но Сэм не должен быть свидетелем.

Он хотел, чтобы они остановились и поехали с Санстрикером, дать им пространство. Вот только, Праул внимательно следил за ними, и Сэм чувствовал, что этого не произойдет. Единственным шансом будет остановка на отдых, но ему придётся быть быстрее. Сэм откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, решив просто наслаждаться поездкой.

Солнце только начало подниматься над горизонтом, когда Хаунд остановился на обочине и негромко сказал.

— Разомни ноги, — открыв свою дверь. Грегори всё ещё спал, вероятно, благодаря сочетанию обезболивающих и алкоголя. — Мне нужно поговорить с Праулом о нашем лучшем маршруте на базу.

Сэм кивнул и выпрыгнул, разминая затёкшие суставы. Сейчас они находились где-то в высокогорной пустыне, съехав на обочину. По дороге то и дело проезжали машины, но в это раннее утро она была не очень оживлённой. Было прохладно, дул лёгкий ветерок, и воздух пах свежестью. Он посмотрел на небо, на котором появились цветные лучи, пробивающиеся сквозь черноту ночного неба. Это было умиротворяющее зрелище, в отличие от пережитой ночи.

Сэм подошёл к Санстрикеру. Он замешкался, прежде чем положить руку на его капот, размышляя, не слишком ли это знакомо.

— Ты смог трансформироваться, — упомянул Сэм, голос был лёгким. — Хотя это звучало болезненно.

— Я восстанавливаюсь с каждым днём. Это было не слишком больно, не так, как было бы тому фрагеру Рамблу, — сказал Санстрикер своим кибертронским голосом с акцентом. Сэму это начинало нравиться. Никто из остальных так не говорил, и он чувствовал, что это только потому, что Санстрикер изучал язык как человек, а не просто загружал информацию в свои базы данных. — Твой создатель? Он ранен?

— Мой дядя, — с усмешкой поправил Сэм. — Да, ранен. Я думаю, у него сломана рука. Ему нужно показаться врачу, когда мы прибудем на базу, — Сэм посмотрел в сторону Хаунда, где всё ещё спал Грегори. Он почти чувствовал на себе взгляд Праула. Это было удушающе.

— Эй, — Санстрикер подтолкнул его, слегка подавшись вперед. — Хочешь устроить старине Праулу искровую атаку? — в голосе Санстрикера слышалось озорство, чего он раньше не слышал, но ему это нравилось. — Залезай, — Санстрикер распахнул дверь. Сэм даже не колебался, прежде чем сесть. Санстрикер дал своим шинам прожечь резину, демонстрируя себя, потом рванул по шоссе впереди Праула и Хаунда. Сэм рассмеялся, услышав вой сирен Праула, который, вероятно, напугал его бедного дядюшку.

Его ухмылка расширилась, когда он услышал смех, вторящий его собственному, а в груди разлилось тепло.

Chapter Text

Сайдсвайп вообще был лёгким на подъём мехом. Дружелюбный, если не сказать немного озорной. Однако в последние годы, после разрушения их дома и спуска на землю, Сайдсвайп стал более вспыльчивым. Он был быстр, чтобы нанести удар или прижать кого-нибудь к стене, когда они его раздражали, вытаскивая из своего внутреннего кармана некоторые из обычных черт Санни, шокируя окружающих. Он списал это на длительный период отсутствия своего близнеца, буквально другой ПОЛОВИНЫ его искры. Это начинало немного сводить с ума, тем более, что ему всё чаще нечем было заняться. Когда его регулярно отправляли разбираться с угрозами десептиконов, это было подходящим отвлечением, но теперь он брался за любую разведывательную миссию, лишь бы было чем заняться.

Прайм был обеспокоен тем, что он снова с ними на главной базе автоботов, которая была построена в пустыне Невада, поскольку там было много открытой местности и рядом находилась военная база людей. Он видел разницу в молодом мехе, и Сайдсвайпа бесило, что тот смотрит на него с тяжелым сочувствием на лицевых пластинах. Как будто он хотел что-то сказать, но знал, что нет ничего, что могло бы облегчить боль в искре Сайдсвайпа.

Санстрикер был мёртв. Он был почти уверен в этом. Несколько лет он был на этой грязной планете, и никто, абсолютно никто не мог получить от него сигнал. Единственная причина, по которой он не был полностью уверен, заключалась в том, что он был уверен, что почувствовал бы это. Он бы ПОЧУВСТВОВАЛ боль от того, что вторая половина его искры отключилась.

Сайдсвайп изо всех сил старался не думать обо всём этом, восседая на вершине холма, солнце сверкало на его ярко-красной окраске, наблюдая за движением внизу. Люди шли по своим скучным делам, не задумываясь о том, что скрывается прямо среди них. Ожидая. Защищаясь.

Затем он увидел очень странное зрелище - необычную колонну из трёх машин, не имевших ничего общего. Полицейская машина, военный зелёный джип и уныло-жёлтая старая модель Ламборджини. Были также две человеческие подписи, которые сказали ему то, что он хотел знать. Искра запульсировала в его камере, словно пытаясь вновь соединиться с чем-то, и он знал. Он ЗНАЛ. Там, внизу, должно быть его солнце.

Грязь и камни взметнулись вокруг него, когда он оторвался от своего наблюдательного пункта и помчался к шоссе внизу. Это должен быть он, кричал его разум, это просто ДОЛЖЕН быть он. Он легко проскользнул за разношерстной колонной и не сбавлял темпа, пока они продолжали ехать вглубь пустыни. Он узнал подписи Праула и Хаунда, но третья была настолько слабой и сломанной, что её было трудно расшифровать. Ламборджини также не был таким элегантным и отполированным, каким всегда был его брат. По всему корпусу были глубокие царапины, а краска выгорела и выцвела. Санстрикер, которого он знал, НИКОГДА не позволил бы себе дойти до такого состояния... если бы он не был тяжело ранен. У него возникло искушение связаться с Праулом, но в нём была какая-то напряжённость, заставившая его лучше подумать об этом. Так что он следовал за ними несколько часов езды до базы в полной тишине, к которой он просто не привык.

Когда они подъехали, люди у ворот узнали Сайдсвайпа: он легко обогнал остальных троих, так что он был первым, кого они увидели. Это произвело желаемый эффект: они открыли ворота и пропустили их без остановки, следя за ними глазами, пока они проходили мимо. Он мог слышать разговоры по связи, предупреждающих людей и автоботов о новоприбывших. Он слегка раздраженно скрипнул шестеренками, понимая, что шансы поговорить с Санстрикером уменьшаются с каждой минутой. Он смотрел, как Айронхайд вышел из огромных дверей АркаARK (Арк, Ковчег) - Космический корабль автоботов., вокруг которого была построена основная часть базы, и присоединился к ним. Он медленно, но верно уводил Сайдсвайпа от оставшихся трёх. При этом он увеличивал обороты своего двигателя, а Айронхайд, в свою очередь, увеличивал обороты своего, продолжая оттеснять Сайдсвайпа.

Наконец Сайдсвайп трансформировался, пихая грузовик и скрежеща дента пластинами. Тогда Айронхайд трансформировался, схватив запястье в воздухе, как если бы он был заблудшим спарком.

— Это он, не так ли? — огрызнулся Сайдсвайп.

— Вполне вероятно, — Айронхайд ровно ответил, отпустив запястье Сайдсвайпа. — Праул прислал вперёд весь отчёт, и его нужно допросить первым, немедленно. Потом ты сможешь поговорить с ним.

— Почему не сейчас? — Сайдсвайп начал кататься взад и вперед на своих колесах, из-за чего Айронхайд раздражённо скрестил руки на груди.

— Потому что Оптимус сказал. Хочешь остаться на Арке, следуй тому, что он говорит. Понятно? — Сайдсвайп услышал несказанную угрозу.

Ведите себя хорошо или вернётесь к полевой команде NEST, где вы сможете сидеть и ждать в небольших помещениях, не предназначенных для кибертронцев. Они смотрели друг на друга в течение минуты, ни один из мехов не отступил, пока Сайдсвайп не успокоился. Он направился к дверям Ковчега, в которых, он видел, исчезли трое, Айронхайд последовал за ним.

Внутри уже разворачивались события. Праул и Хаунд трансформировались и разговаривали с Оптимусом, который терпеливо вслушивался в каждую деталь. У ног Хаунда стоял пожилой мужчина, который прижимал руку к груди и слегка покачивался. Третий еще не трансформировался, и из него вышел молодой парень, человек, в котором он узнал Сэмюэля Уитвики. Он многое знал о человеке, хотя никогда не разговаривал с ним лично. Сайдсвайп вздрогнул, наблюдая, как прикосновение человека задержалось дольше, чем было положено, прежде чем он направился к старшему человеку.

Сайдсвайп хотел было подойти к Ламборджини, но снова был остановлен. На этот раз Рэтчетом.

— Не сейчас, Сайдсвайп. — Рэтчет сказал непреклонным тоном. Он указал на дверь и безмолвно подождал, пока Сайдсвайп с неохотой, нежеланием и с яростью не уйдёт через неё. Он бы захлопнул её, если мог.

Сэм знал, что все смотрят на него. Расслабляющей поездки, которую он только что совершил с Санстрикером, было недостаточно, чтобы рассеять тревогу, которую он чувствовал сейчас. Парень почти ощущал разочарование, исходившее от Оптимуса Прайма. Это заставило его наклонить голову и сунуть руки в карманы, чувствуя себя уже отруганным. Праул давал сжатый отчёт о том, что произошло в маленьком городке за последние сорок восемь часов, а Хаунд вмешивался то тут, то там. Оптимус ничего не сказал, только продолжал кивать и слушать.

Сэм отвлёкся, направившись к своему дяде, который выглядел явно нездорово. Очевидно, он осушил всю бутылку виски во время поездки, чтобы попытаться снять тревогу, и Сэм внезапно почувствовал себя виноватым, что оставил его вот так. Однако Грегори не выглядел расстроенным, просто бледным и страдальческим. Его глаза были стеклянными, когда он смотрел на гигантских роботов, которые трансформировались прямо у него на глазах, вероятно, задаваясь вопросом, насколько пьяным он был прямо сейчас.

— Как дела? — спросил Сэм, когда оказался рядом.

Грегори скользнул взглядом по племяннику и фыркнул.

— Это то дерьмо, с которым ты имел дело последние несколько лет? Если бы я не видел, как кто-то делает это на моём собственном заднем дворе, мог бы подумать, что сейчас в поездке, — хотя прозвучало это так, будто он всё ещё рассматривает такую возможность.

— Да, это слишком много для понимания, — согласился Сэм. Ему потребовалось некоторое время, чтобы по-настоящему разобраться во всём этом, когда пыль осела и адреналин утих.

— Они хорошие парни, верно? — он мог слышать нерешительность в голосе Грегори за лёгкой нечленораздельной речью.

— Да, — заверил Сэм. — Синий с красным — это Оптимус Прайм, лидер. Он лучший.

Грегори кивнул, зажмурив глаза, и с его губ сорвалось лёгкое «фак», когда боль снова усилилась. Его рука распухла и выглядела не лучшим образом. Сэм поднял голову и обернулся, ища кого-то… кого-нибудь.

Взгляд Сэма остановился на знакомой фигуре Рэтчета и облегченно вздохнул.

— Рэтчет! — позвал он тихо. — Моему дяде нужен доктор прямо сейчас. Его рука сломана, и уже давно.

Рэтчет упёрся руками в бёдра, сканируя Грегори, и недовольно хмыкнул, когда закончил.

— О да, она сломана и уже восстанавливается. Он в состоянии алкогольного опьянения, в его организме ацетаминофен*. Похоже, вы оба пойдёте со мной, — он опустил руку и пристально посмотрел на Сэма с явным неодобрением, когда тот быстро шагнул вперёд, оперевшись на большой палец Рэтчета. Праул обернулся, когда Рэтчет осторожно подхватил Грегори другой рукой.

— Рэтчет, мальчику нужно…

— Я должен осмотреть его и точно определить, что Все-Искра сделала с ним, прежде чем кому-либо из людей придёт в голову идея сделать это и неверно истолковать информацию, — резко вмешался Рэтчет. — Что-то, что я должен был сделать давным-давно, — добавил он коротко. Сэм только опустил голову. — Если Оптимуса это устроит?

Оптимус некоторое время обдумывал запрос. Очевидно, он хотел поговорить с Сэмом, но это могло подождать. Он кивнул в знак согласия.

— Я проведу беседу с Праулом и Хаундом, пожалуйста, приведи ко мне юного Сэмюэля, как только закончишь, — это была не просьба, а приказ. Рэтчет кивнул, прежде чем отправиться в сторону медпункта.

Там были койки кибертронского размера и всевозможное оборудование, которое больше походило на науку, чем на медицину, но в углу стояло медицинское оборудование человеческого размера. Сэм пришел к выводу, что Рэтчет учился помогать своим человеческим собратьям, когда у них не было другой помощи.

Именно на человеческую кровать он положил Грегори, который застонал и вздрогнул, когда его руку слишком сильно толкнули. Сэма он положил на одну из кроватей в другом конце комнаты.

Сэм прикусил нижнюю губу, протестуя.

— Разве я не могу посидеть с дядей? — спросил он. Парень слышал, как его дядя с другой стороны тоже протестует, желая, чтобы его племянник был в поле его зрения, а не на какой-то медицинской койке размером с гору.

— Я уже предупредил доктора Раста, чтобы он пришел и помог ему, — просто сказал Рэтчет, не обращая внимания на обоих мужчин Уитвики, а затем проинструктировал. — А теперь не двигайся, — Рэтчет уже много раз сканировал его, и Сэм был потрясён, обнаружив, что на этот раз он это чувствует. Словно десятки крошечных пальчиков шарили и перебирали его тело. Он инстинктивно знал, что это всего лишь реакция, вызванная странной энергией внутри него.

Рэтчет что-то промычал, выключая свои сканеры и придвигая стул, чтобы не так сильно нависать над Сэмом.

— Как давно это влияет на тебя, Сэм? — спросил он. Тот посмотрел в сторону, в том направлении, где, как он знал, находился его дядя.

— За несколько месяцев до моего отъезда, — тихо ответил Сэм — Но я думаю… я думаю, что после Египта это не ушло, как я думал. Просто спало.

— Ммм. И так, в тот день, когда ко мне пришёл Бамблби с перегоревшими проводами и поврежденной обшивкой...это был ты?

Сэм был потрясён тем, что Рэтчет ничего не знал. Бамблби прикрыл его какой-то чушью, хотя следующее, что потом сделал Сэм, это ушёл без всяких объяснений. Чёрт. Он готов утонуть в море своей вины.

— Это был несчастный случай. Я не хотел причинить ему боль! Я просто...не мог это контролировать. Был чем-то расстроен, а потом… – потом тот крик, который Сэм больше никогда не хотел слышать. Крик, который он неоднократно слышал во сне.

— Тебе не следовало уходить. Это моё мнение как врача и как того, кто знает тебя с самого начала. Но я уверен, ты ещё много услышишь от Оптимуса до конца дня. Я здесь не для того, чтобы читать тебе лекции, — хотя Сэм был готов поспорить, что он бы с РАДОСТЬЮ это сделал. Ему есть что сказать по этому поводу. — В течение следующих нескольких недель мне потребуются различные сканирования, чтобы определить, что это делает с твоим телом. Для этого нужно, чтобы ты остался на базе. В конечном счёте, это будет решение Оптимуса, но это будет моё предложение ему.

— Как думаешь, ты мог бы помочь мне контролировать это? — задумался Сэм, глядя на свои руки.

Рэтчет тяжело выдохнул, через вентиляционные отверстия порывы воздуха вырвались наружу.

— Сначала нам нужно выяснить, что это такое. Тогда мы сможем это определить. А пока у тебя есть дядя, которому ты нужен, а у меня есть кое-кто, кого нужно осмотреть и капитально отремонтировать.

— Санстрикер?

— Да. Возможно, он приехал сюда сам, но всё ещё в плохой форме, и с этим нужно разобраться в ближайшее время, — он встал и опустил Сэма обратно на пол у кровати его дяди, где доктор Раст осматривал его руку и бормотал об операции. Он передал это Сэму, упомянув, что они не смогут ничего сделать или безопасно дать ему что-либо, пока виски и лекарства, отпускаемые без рецепта, не выведут себя из организма Грегори.

Сэм подошёл к другой стороне, взял Грегори за здоровую руку и сжал ее, улыбаясь, когда дядя сжал его в ответ.

— Ты в порядке, ребёнок?

— Получше, чем ты, — Сэм слегка ухмыльнулся. — Доктор ничего не хочет делать, пока виски не выйдет из твоего организма. Извини, тебе придется немного потерпеть боль.

— Фигушки. У этого парня вообще есть лицензия? Я чувствую, что нахожусь в фильме об инопланетянах 60-х, — сказал он, осматривая медицинский отсек. Грегори облизнул губы и вздохнул, прежде чем спросить. — Думаешь, Харрис будет волноваться, что мы исчезли?

Сэм вздрогнул, как будто в него выстрелили. Он всмотрелся в лицо дяди, пытаясь понять, говорит ли он серьёзно, или просто пьян, или что-то ещё. Лицо Грегори было ровным, брови нахмурены, как будто он пытался разгадать особенно сложный кроссворд. Наверняка он заметил, что джип Харриса ехал сам по себе, а его самого за рулём не было. Но, честно говоря, он ещё не видел их голоформы, напрямую связанные с ними.

В конце концов Сэм решил, что его дядя не в своем уме, чтобы объяснить это, поэтому он сказал.

— Я свяжусь с ним, чтобы он не волновался, хорошо? — неважно, что ему не позволили бы связаться с кем-либо прямо сейчас. Грегори какое-то время смотрит на него, как будто оценивая, лжёт ли Сэм, но должно быть просто решил, что это не стоит умственного напряжения, просто кивает и закрывает глаза.

— Когда ты собираешься объяснить всю эту историю от начала до конца? — спросил Грегори так твёрдо, как только мог.

— Когда твоя рука будет забинтована и ты почувствуешь себя лучше, — пообещал Сэм. Когда показалось, что его дядя собирается спорить, он добавил. — Ты и половину деталей не запомнишь, если я объясню это сейчас, не хочу повторять всё это ещё раз.

— Отлично, — хмыкнул Грегори. — Но ты же обещаешь, да?

— Обещаю, — Сэм протянул мизинец, чего он не делал с десяти лет. Грегори фыркнул, но всё равно связал свой мизинец с мизинцем племянника.

— Ладно. Просто ожидай, что я буду много жаловаться на то, что ничего не понял.

Сэм закатил глаза, улыбаясь.

— Ты поймёшь.

Chapter Text

Сэм сидел со своим дядей, разговаривал и шутил, пока его дыхание не выровнялось и он не заснул. Парень был удивлён, что Рэтчет так и не пришёл, чтобы отвести его к Оптимусу, но у сварливого меха искра была мягче, чем он показывал. Сэм положил свою руку на ладонь Грегори, глядя на одеяло, укрывавшее его, и погрузился в свои мысли. Он был в большом долгу перед дядей, до конца жизни в долгу, за всё то дерьмо, через которое тот прошёл за последние сорок восемь часов. Сэм мог видеть, как слабое свечение под его собственной рукой начало возвращаться. После того серьёзного потрясения в системе Санстрикера у него не было никаких ощущений, но они снова начали накапливаться.

Сэм откинулся на спинку стула и потёр кожу. Его беспокойство усилилось, когда он вернулся, и каждый проходящий мимо человек в форме, делал только хуже. Парень чувствовал, что это был только вопрос времени, когда кто-то придёт, чтобы увезти его. Сэм сгорбился и заставил себя глубоко вздохнуть, и не думать об этом прямо сейчас. Не думать о том, как вооруженные люди в камуфляже ворвутся и схватят Сэма, зачитав ему его права и то, что теперь у него их нет. Поскольку он был какой-то уродливой смесью человеческого и кибертронского дерьма, и, конечно же, это означало, что у него не было прав, потому что он больше не был человеком...

И он впадал в панику. Сэм чувствовал, как ускоряется его сердцебиение, и ему не нужно было смотреть, чтобы понять, что эти руны начинают танцевать на коже. Он свернулся калачиком, надеясь, что, возможно, он сможет просто исчезнуть, если постарается. Парень больше не поднимал глаз, пока не услышал характерные тяжёлые шаги, приближающегося кибертронца. Фигура Оптимуса Прайма заполнила дверной проём, оптика осматривала комнату, пока не остановилась на Сэме. Голова Сэма резко поднялась, чтобы встретиться с ним взглядом.

Чёрт. Точно.

Это казалось компрометирующим, что Оптимус поймал его в этот момент, когда кровь ревела в ушах, а свет пытался пронзить кожу, даже когда он использовал всю свою силу воли, чтобы удержать их на месте. Конечно, это было бесполезно, поскольку они реагировали на его эмоции и прямо сейчас он. Был. Очень. Эмоциональным. Сэм не знал, что сказать. Не совсем понял, как это выглядело для лидера автоботов. Его рот несколько раз открывался и закрывался в неудачных попытках заговорить, прежде чем просто захлопнуть челюсть, сдаваясь. Он случайно взглянул на свои руки, и, хотя это выглядело не так плохо, как раньше. Всё ещё можно было увидеть слабое свечение, заточённое под его кожей, способное разглядеть очертания форм, которые они образовывали.

Сэм хотел ещё больше свернуться калачиком, но сопротивлялся и встал, чтобы встретить Оптимуса у двери, намереваясь выглядеть раскаявшимся. Рэтчет должен был привести его к нему после проверки, но этого не сделал, и теперь Лидеру пришлось лично разыскивать его. Оптимус оценил текущее состояние Сэма. Он не был врачом, как Рэтчет, но ему было нетрудно следить за частотой сердечных сокращений и кровяным давлением парня.

— Мы можем поговорить, Сэм? — спросил он, как будто у того был выбор.

Сэм оглянулся на дядю, который все еще спал, и кивнул. 

— Ага. Извини, я должен был выйти раньше…

Оптимус поднял руку, чтобы остановить Сэма, а затем опустил её, чтобы тот мог взобраться на неё. Он сделал это без колебаний. У автоботов никогда не было проблем с тем, чтобы Уитвики чувствовал себя в безопасности, хотя он много страдал от рук их врагов. Оптимус держал его близко к своей нагрудной пластине, словно пытаясь оградить Сэма от посторонних глаз, когда вёл его через залы Ковчега. Парня согрела мысль о том, что несмотря на эту тяжёлую ситуацию с серьёзными неизвестными, Оптимус всё ещё пытался заботиться об интересах человека, даже после того, как он чуть не сбежал от них. Однако вместо того, чтобы отвести его в комнату, он продолжал идти, пока они не оказались снаружи. Там он опустил Сэма и трансформировался, распахнув дверь в явном приглашении.

— Давай прокатимся, — предложил Оптимус. И это было так болезненно похоже на него. Да, он был лидером, но таким болезненно чутким, понимающим и… человечным. Судя по тому, что говорил Бамблби, он был таким не только с Сэмом, но и со своей командой. Сэм почувствовал себя немного лучше, размышляя. По-видимому, его поведение, похожее на поведение лидера (т.е. зачитывание вам акта беспорядков в офисе) означало, что он был вне себя от гнева. Сэм скользнул внутрь, и они прошли через ворота с небольшим сопротивлением, хотя можно увидеть, как люди из базы переговариваются между собой, глядя на него. Он не был уверен, что его кто-нибудь хорошо разглядел. Сэм искренне надеялся, что нет. Он был рад, когда база скрылась из виду и остались только он, Оптимус и широкая дорога.

Некоторое время они ехали, пока база не скрылась из виду, в непринуждённой тишине. Парню хотелось, чтобы так продолжалось вечно, без необходимости разговаривать. Однако достаточно скоро Оптимус отъехал в сторону, и Сэм выбрался наружу. Выглядел он, конечно, неважно. На его руках были синяки, и, вероятно, лицо и одежда всё ещё были грязными после драки с Рамблом. Сэм нашел большой камень, чтобы сесть на него, когда Оптимус трансформировался и присел рядом.

— Похоже, это был богатый событиями год для тебя, Сэмюэл, — начал Оптимус. В его тоне нет обвинения. Нет осуждения. Просто заявление. Сэм только кивнул, не в силах произнести даже самое кроткое «извини», потому что этого было бы недостаточно. — Как давно это происходит?

— Чуть больше года, — ответил честно парень. — Я уехал к дяде вскоре после того, как это началось.

Оптимус хмыкнул. 

— А Бамблби знал о твоём отъезде? — Сэм был уверен, что тот уже рассказал свою версию истории, но понимал, что Оптимус даёт ему шанс рассказать свою версию. Горло Сэма сжалось, когда слова вырвались наружу сами по себе, окутанные чувством вины.

— Да и нет. Я лгал ему о том, куда направляюсь и что собираюсь делать. Он не знал, что меня не будет так долго… В то время я действительно не знал себя. Сказал ему, что уеду на пару месяцев по делам колледжа, и ему не обязательно приезжать, ведь я скоро вернусь. А потом я не приехал. Не вернулся. И вообще не звонил, — Сэм прислал ему сообщение после второго месяца, сказав, что его не будет ещё долго и лучше не искать, он вернётся. После этого, Бамблби никогда не появлялся на пороге дома дяди, и Сэм решил, что тот получил сообщение и не пошёл искать, или он просто так и не нашёл его… или ещё хуже… он действительно был очень зол из-за того, что он солгал ему. Сэм поёжился от тяжёлого взгляда Оптимуса. — Я не хотел доставлять столько хлопот. Я просто… это…— Сэм поднял руки, словно они сами по себе были доказательством. Теперь они не светились. Просто в синяках и грязи. — Я причинил ему боль, Оптимус, —его голос сорвался, когда он опустил руки. — Я потерял контроль над этой штукой и ранил Би. Это не было похоже на небольшой шок для системы, он не отвечал минут двадцать! Я был напуган. Он сказал, что с ним всё в порядке и он ничего из этого не помнит, но...я не мог вынести мысли о том, чтобы сделать это с ним снова, даже если это был несчастный случай. Или любому из вас! Вы, ребята, мои друзья, и я как ходячее оружие против вас. Так что я решил, что выведу себя из уравнения, пока не научусь контролировать это. Поэкспериментирую с тостерами или чем-то ещё, — Сэм вздохнул и подтянул колени к груди, опершись на них лбом. — Да, всё прошло хорошо. Теперь брат Френзи, больной на всю голову, решил разобраться со мной, дом моего дяди разбит, а его рука сломана, когда он пытался защитить меня...

Сэм почувствовал, как один палец мягко лег ему на спину, заставив его поднять голову и посмотреть на Оптимуса. 

— И ты нашёл одного из моих людей, который был деактивирован после его приземления на Землю, и отремонтировал его достаточно, чтобы доставить домой, — плечи Сэма поникли. — Жизнь — это баланс Сэмюэл. Ты поплатился за свои действия, в этом нет сомнений, но ты также сделал добро. Я бы хотел, чтобы ты не чувствовал необходимости прятаться от нас. Мы могли бы тебе помочь, — Сэм наблюдал, как он взвешивал свои слова перед этим, мягко спрашивая — Ты боялся того, что мы можем сделать?

Сэм вздрогнул, как будто Оптимус ударил его. 

— Что? Нет-я-нет! — пробормотал он, прежде чем замолчать и действительно задумался об этом. Испугался ли он, когда причинил боль Бамблби? Ага. Но их? Что они могут сделать? Если он действительно думал об этом… ответ был нет. Несмотря на всё, через что он прошел с ними, он никогда их не боялся. — Нет, — ответил он твёрдо. —Однако ты не можешь защитить меня от всего. Я человек, — это «а ты нет» повисло в воздухе, невысказанное, но отчетливо слышимое. — Если NEST узнает и захочет забрать меня, ставить на мне эксперименты, ты мало что сможешь сделать. Я боюсь, да, но ИХ. Я не хочу закончить как Мегатрон и Все-Искра.

Оптика Оптимуса при этом сузилась, и Сэм опешил, решив, что разозлил лидера автоботов. 

— За всё, что ты сделал для нас, для меня, я НИКОГДА не позволю им забрать тебя. Возможно, я не человек, и это может быть не мой мир, но во всех смыслах и целях ты ЯВЛЯЕШЬСЯ одним из нас. У тебя будет не только моя защита, если NEST попытается сделать что-то против твоей воли. Я борюсь за то, во что верю, и ты, Сэм, один из таких примеров. Я верю в тебя. Ты помог нам, когда у нас не было дома. Позволь нам помочь тебе сейчас.

Сэм покачал головой, когда страх закипел в его груди. Страх сделать с остальными то же самое, что он сделал с Бамблби… или ещё хуже. 

— Я не могу позволить тебе сделать это, — он услышал, как Оптимус выдохнул воздух через вентиляционные отверстия, имитируя вздох.

— Из того, что я слышал до сих пор, всё, несомненно, ухудшится, прежде чем станет лучше. Кроме того, ты бы хотел быть тем, кто скажет нашему дорогому доктору Рэтчету «нет»?.

— Не совсем, — быстро сказал Сэм. Некоторое время они сидели в тишине, прежде чем Сэм случайно спросил — Ты разозлился? Из-за всего? Из-за того, что я ушёл?

— Я не злюсь, но я разочарован, — Сэм поморщился. Это было справедливо, но был удивлен, когда Оптимус продолжил. — Я расстроен тем, что ты ушёл, не сказав нам, что происходит, и что солгал своему опекуну и другу. Но я также разочарован в себе, заметил, что что-то не так после Египта. И ничего не сделал, — Сэм удивлённо посмотрел на него, разинув рот, потому что Оптимус выглядел виновато. — Ты сказал, что с тобой всё в порядке, я оставил это без внимания, хотел верить твоим словам. Я не хотел думать, что что-то может и дальше быть не так, что, возможно, не вся Искра покинула тебя или что она оставила отпечаток, я хотел ошибиться. И сожалею об этом, Сэм. Я хотел, чтобы у тебя был момент покоя, и это было недальновидно с моей стороны, — Сэм встал и спрыгнул с камня, чтобы подойти и встать прямо у ноги Оптимуса. Он обхватил себя руками, прежде чем прислониться к лидеру автоботов, пытаясь дать ощущение комфорта, поскольку он не мог просто положить руку ему на плечи или обнять.

— Мы оба виноваты, — пробормотал Сэм. — Я был глуп, думая, что смогу сделать это в одиночку, — один палец вернулся, осторожно прижавшись к нему.

— Возможно, нам обоим стоит договориться, чтобы мы могли действовать лучше, — хмыкнул Оптимус. — Я буду отчитываться перед тобой, если ты готов отчитываться передо мной?

Сэм посмотрел на него и рассмеялся. И ему было приятно смеяться, потому что когда он в последний раз делал это без ощущения, что за ним что-то придёт? Он вытер слёзы, о которых и не подозревал, и искренне сказал.

 — Ты справишься, большой парень, — потому что, если бы они прикрывали друг друга, может быть, отбиваться от надвигающейся бури было бы не так сложно. У них обоих была привычка утаивать вещи, которые, вероятно, следует произносить вслух. Вещи, которые, как правило, имели серьёзные последствия. Но может быть, только может быть, теперь всё начало складываться в его пользу. — Договорились.

***

Праул наблюдал за двумя фигурами издалека. Дело было не в том, что он не доверял Оптимусу, а в том, что мальчик беспокоил его. Он многого не понимал во всей этой ситуации, и его всё больше раздражало, что Сэм был прямо у него под носом, и он не заметил главных предупредительных знаков, пока не стало слишком поздно. Ещё больше его расстраивало то, что это расстраивало его самого. С тех пор, как он проснулся на Земле, казалось, что его основной процессор получил непоправимый удар, но не мог вспомнить, что его поразило.

Он был известен своей хладнокровной логикой и умением сохранять спокойствие практически в любой ситуации, но в последнее время это терпение истощилось до предела. Он винил в этом тот факт, что Джаз был…

Он должен был быть. Его процессор был в таком сильном шоке, что он впервые в жизни испытал вспыльчивость. Ему нужно поговорить с Рэтчетом или Оптимусом… или с обоими… но это может подождать. Сэм и Санстрикер должны были быть на первом месте. Эта странная энергия, которую использовал Сэм. Санстрикер, в общем. Он должен был быть в Ковчеге, чтобы удостовериться, что близнецы пока остаются разлучёнными, пока Санстрикер проходил капитальный ремонт, но он доверил Хаунду выполнить работу.

Он просто сидел и сканировал местность на наличие возможных угроз или помех, пока пара не была готова вернуться по собственной воле. Он не ожидал, что на его частоте прозвучит разочарованный тон. Тот, которого он не слышал целую вечность, со времен последней битвы на Кибертроне перед тем, как Все-Искра была выброшена за пределы планеты. Он соскочил со своего места и вернулся на базу, потому что его главным приоритетом было следить за тем, чтобы Оптимуса не прерывали. В спешке он чуть не столкнулся с ярко-желтым «Камаро», сделав резкий поворот направо, чтобы избежать бешеного разведчика как раз вовремя.

Бамблби сделал резкий круг, как только понял, что чуть не сбил Праула. Праул трансформировался и упёр руки в бока, что очень напоминало Рэтчета. Бамблби трансформировался, чтобы присоединиться к нему, выглядя при этом очень смущённым.

— Куда ты торопишься? — потребовал ответа Праул.

— Рад тебя видеть, Праул! Ты отлично выглядишь! Мне нужно бежать и найти Сэма, так что прошу меня извинить, — Праул поймал его за руку, прежде чем он обернулся. Голос молодого разведчика звучал грубо, как будто это до сих пор его волновало, и он не мог прийти в себя. Праул слышал об инциденте с Мегатроном, из-за которого разведчик потерял голос, но с тех пор его не видел. Было грустно, что он всё ещё страдает из-за своей жертвы.

— Оставь его. Он сейчас с Праймом, и я не позволю тебе их прерывать.

Бамблби заметно сдулся, и Праул почти видел, как шестеренки в его голове крутятся, пока он пытался придумать способ обойти Праула. 

— Всё, что тебе нужно сказать, может подождать. Его разговор с Праймом важнее.

Бамблби рассердился, шокировав Праула. 

— Важнее? Это меня он бросил! Он солгал мне! Он был на МОЁМ попечении, и он покинул его, даже не поговорив со мной об этом! Как это делает подведение итогов более важным? —  голос Бамблби трещал и ломался, когда он пытался повысить его, доводя свой исцеляющий голосовой аппарат до предела, Рэтчет не обрадуется, если он что-нибудь сломает. Праул посмотрел вдаль; в том направлении, где, как он знал, находились эти двое. Похоже, в ближайшие дни у Сэма будет много разговоров. Бамблби, вероятно, был прав в своих раздражениях, но Праул должен был стоять на своем.

— Это не делает его менее важным, — Праул уступил. — Просто разные типы важности. Неважно, насколько комфортно вы здесь устроились, Оптимус всё равно остаётся вашим Лидером и требуется, чтобы его приказы выполнялись в первую очередь. Но я уверен, если бы ты высказал ему своё недовольство тем, что вам нужно поговорить с мальчиком, как только он закончит… он пойдет навстречу.

Бамблби засуетился и выглядел так, словно хотел оспорить этот довод. Он был быстр и, вероятно, мог бы дать Праулу фору, если бы тот решил просто сжечь резину. Может быть, он и не проедет весь путь, но хорошую дистанцию он бы точно прошёл.

— Отлично, — согласился он со вздохом. — Но я следующий, кто поговорит с Сэмом. — он был твёрд в этом и, судя по звукам, собирался отдать Сэму часть своего процессора*. Он был уверен, что мальчик это заслужил.