Actions

Work Header

Rating:
Archive Warning:
Category:
Fandom:
Characters:
Additional Tags:
Language:
Русский
Collections:
Level 2 Quest 3: Миди от G до T 2020
Stats:
Published:
2020-07-29
Words:
4,544
Chapters:
1/1
Comments:
41
Kudos:
318
Bookmarks:
19
Hits:
4,375

Тень затмения

Summary:

У каждого клана свои дурные приметы и свои способы с ними бороться.

Work Text:

Вэнь Юнь любил красивые вещи. Смотреть на прихотливые изгибы резного дерева, гладить кончиками пальцев шелковые вышивки, вертеть в руках фигурки животных из кости или рога — и мечтать, что однажды сможет сделать не хуже. Нет, лучше! Тот, кто принадлежит к старшей семье Вэнь, должен превосходить всех прочих на любом выбранном пути. К счастью, в Вэнь Юне не пробудилась непомерная отцовская сила и не привела за собой неизбежные трудности с управлением ци. И хорошо. Пусть печально вздыхают старейшины, пусть ворчат о слабой крови — все равно главой станет один из его старших братьев. А он будет создавать амулеты, артефакты и просто красивые изделия. Разве плохо служить клану именно так?

Пока что выходило не очень: первые творения Вэнь Юня то рассыпались под руками, то не получали должных свойств, то вообще взрывались. Отец смеялся и говорил, что ни одно дело не покоряется сразу. Вот пройдет лет двадцать — и станет его младший сын великим умельцем, создаст нечто такое, чего еще не бывало в Поднебесной. И тогда отец даст ему второе имя, как от века заведено в клане Вэнь: не за прожитые годы, не за окончание учебы, а только за личные свершения.
Двадцать лет — это очень долго, и Вэнь Юнь, осваивая клановую мастерскую, никуда не торопился. А в пятый год эпохи Цзяю его время закончилось.

Солнечное затмение — дурная примета для всех, но для Вэней дурная вдвойне. А уж если оно приходится на праздник основания ордена, да на самое утро… Гуляния тогда так и не начались, а на лицо отца было страшно смотреть. На следующий день старейшины объявили: глава Вэнь прогневал солнце, лишился небесного благословения — и больше не достоин своего титула. Ему надлежит передать орден одному из сыновей или иных родичей.

Пока в закрытых покоях шли споры, Вэнь Юнь ходил по садам, не видя, куда ступает, и пытался убедить себя, что не все так плохо. Главой Вэнь станет один из его братьев, Исянь или Гуансянь. Они оба готовы, оба справятся — и каждый поддержит другого. Отец поможет мудрым советом: в то, что он действительно совершил нечто ужасное, заставившее солнце отвернуться, Вэнь Юнь не верил. Но на сердце было тяжело, будто там свила гнездо и пила кровь мелкая нечисть.
Вечером отец нашел его в беседке на краю обрыва, но не рассердился за пренебрежение уроками, а даже едва заметно обрадовался.

— Собирайся, А-Юнь, — сказал он. — Ты едешь в Облачные Глубины.

Орден Гусу Лань принимал благородных молодых господ из разных кланов, великих и малых. Там уже отучились старшие братья и сестра Вэнь Юня, а вот его самого все не отправляли. Шутка ли — не меньше года в чужом ордене! Вэнь Юнь давно ждал этого путешествия и в другое время только порадовался бы, но сейчас?

— Как прикажет отец, — скрыв удивление, почтительно поклонился он. — К рассвету А-Юнь будет готов.

— Нет, — отец потемнел лицом. — Ты вылетишь как можно скорее. Ночью.

— Ночью? — Вэнь Юнь позорно оторопел. — А как же благоприятный день и час?

— Для нас их больше нет, — мрачно ответил ему отец. — Отправляйся сразу, как окажешься готов, А-Юнь — и будь достоин своей семьи.

Вэнь Юнь отчаянно хотел быть достойным, и оттого еще до полуночи небольшой отряд покинул Безночный Город.

Меч летит быстрее почтового голубя и конного гонца, но дурную весть несут на крыльях ночные демоны — и в Облачных Глубинах Вэнь Юня встретили соболезнованиями.

Во время ритуала, призванного вернуть благоволение солнца, отец не справился с собственной силой, и пламя обернулось против него. Разъяренное светило превратило в пепел сыновей главы, не пощадило и госпожу Вэнь. Несколько человек из боковых ветвей, тоже рискнувших противостоять гневу солнца, разделили их участь.

Отец. Матушка. Вэнь Исянь и Вэнь Гуансянь. Вэнь Хун — сестре еще не подобрали мужа, и оттого она тоже участвовала в ритуалах. Вэнь Цаньлань и Вэнь Лянцзи, младшие братья отца. Вэнь Цзинли и Вэнь Цюнмин… Строчки расплывались перед глазами, а в груди становилось горячо и тесно. Глава Лань смотрел на него сочувственно и говорил, что прямо сейчас вернуться домой не получится. Сначала следует принести клятву учителю: так пожелал отец в письме, отданном Вэнь Юню перед отлетом. Полное ученичество на то время, которое глава Лань посчитает нужным. Лишь потом придется приехать в Безночный Город и совершить все необходимые ритуалы — и не только те из них, что дают погибшим достойное посмертие. После произошедшего с семьей Вэнь несчастья у старейшин не осталось выбора. Вэнь Юнь, А-Юнь, мальчишка тринадцати лет от роду, еще не получивший второго имени, должен будет принять под свою руку великий орден. А затем вернуться в Гусу для обучения: так звучал последний приказ отца.

Облачные Глубины Вэнь Юнь возненавидел сразу и навсегда, но развернуться и уйти просто не мог. Ведь пока он здесь, воля отца незримо пребудет с ним, облекаясь в слова главы Лань. Поэтому он лишь поклонился и начал произносить ученическую клятву, то и дело срываясь на хриплый шепот.

— Не спеши, — мягко посоветовал ему глава Лань. — Следует соблюсти ритуал полностью, чтобы никто не мог оспорить совершенного.

Тому, кто посмел бы отобрать у Вэнь Юня единственное, что осталось от отца — его последнюю волю, — он с охотой разорвал бы горло. Потому легко повторил нужные слова в храме предков, выдержал испытующие взгляды старейшин Лань. Даже голос больше не подводил. Только заснуть ночью не вышло: клановое пламя, так долго мирно спавшее у золотого ядра, теперь пожаром билось в груди, звало жечь и разрушать. В иное время Вэнь Юнь радовался бы пробудившейся силе, а сейчас едва ее заметил.

Утром в Безночный Город отправился Вэнь Юнь — а возвратился неделей позже глава Вэнь. Невместно предводителю великого ордена зваться детским именем, и старейшины выбрали подходящее. Вэнь Жохань: чтобы помнил, к чему приводят гордыня и самоуверенность. Задержать же его в Безночном Городе, оспорив право учителя Ланя и веление прежнего главы Вэнь, не пожелал никто.

В Облачные Глубины обычно приходят на год, но тому, кто ведет за собой орден, необходимо знать слишком многое. Даже за три справились с немалым трудом. Вэнь Жохань учился как одержимый, давая себе отдых в одну ночь из двух, раз за разом доходя до истощения и в каждый свободный миг совершенствуя контроль над ци: чтобы никакой ритуал, никакой гнев небес не смог бы вынудить его уничтожить собственную семью. На третий год обучения Вэнь Жоханю хватало умения повторить язычками пламени любой узор, сколь угодно мелкий и прихотливый, сжечь одну соломинку из пучка, не нагрев остальные — и обуздать вулкан, заставив лаву течь в нужную сторону. Впрочем, последнего он пока не пробовал.

Глава Лань подошел к делу наставничества весьма серьезно: на второй год Вэнь Жоханя даже допустили до подводных течений ордена, показали то, что не видно стороннему взору. Как выяснилось, Облачные Глубины были безмятежной обителью лишь в воображении юных учеников, а под маской благочестия и мудрости скрывались опасные хищники, жаждущие власти — и глава ордена, особенно сильный и непокорный, им порой только мешал. Вэнь Жохань смотрел, слушал редкие пояснения и вспоминал Безночный Город. Когда, впервые примерив некоторые уроки на день затмения, он пришел к учителю с вопросами, тот не сказал ни да ни нет, но взглянул одобрительно. Той ночью Вэнь Жоханю было как никогда сложно справиться с пламенем, рвущимся на свободу.

А на следующий день приехал Вэнь Фэнъян — и Вэнь Жоханю показалось, что голодный огонь в груди перерождается теплом очага. Его младший двоюродный брат тоже выжил! Мальчишка из боковой ветви, которому пророчили славу великого целителя и даже дали второе имя за открытия в траволечении, — раньше Вэнь Жоханю не было до него никакого дела. А теперь их осталось двое — и полузнакомого Вэнь Фэнъяна хотелось стиснуть в объятиях.

Вэнь Фэнъян почтительно кланялся старшим, сверкал улыбкой, болтая с ровесниками, — и в первую же ночь тайком пробрался в комнату Вэнь Жоханя.

— Мне нужна твоя помощь, брат, — тихо сказал он.

В тишине Гусу сделать нужные выводы куда сложнее, чем в покоях Знойного дворца. Вэнь Фэнъян предположил, что смерть старшей семьи и его собственных родителей, слишком дружных с ней, была не гневом небес и не закономерным исходом затмения, уже больше года назад.

— Я перебрал все яды и проклятия, — рассказывал он в ночной темноте. — Знаешь, целитель, когда учится, может себе такое позволить… Но даже с нашей силой сработает немногое, а твой отец был куда могущественнее нас.

— Яд бы его не взял, — мрачно подтвердил Вэнь Жохань.

— А проклятий, влияющих на пламя, и вовсе не бывает.

— Но что-то ты отыскать сумел, — Вэнь Жохань не спрашивал, утверждал: глава Лань научил его читать лица не хуже, чем записи мелодии для сяо. А до старейшин Облачных Глубин брату все же было далеко.

— Все просто, очень просто, — Вэнь Фэнъян обхватил себя за плечи. — У целителей есть способы раздуть затухающее пламя. Они не вредят здоровому человеку, но любое лекарство опасно, если выпить вдесятеро больше нужной дозы. Брат… В тот день твой отец вовсе не лишился благосклонности небес. Орден — возможно, но не он сам. И те, кто решился убить главу Вэнь, об этом знали. Его пламя раздули нарочно: люди из нашей ветви, из целителей, никому иному не хватило бы мастерства. Если бы солнце и вправду отвернулось от твоего отца, забрав часть его огня, над оставшейся долей он удержал бы контроль и выжил, а так…

В Гусу Вэнь Жоханя научили десяткам способов сохранять самообладание, но для серьезного дела, кажется, не подходил ни один.

— У тебя есть доказательства? — Вэнь Жохань медленно дышал, унимая жар в груди.

— Конечно, нет, — невесело усмехнулся Вэнь Фэнъян. — Зато есть имена тех, кто присутствовал при ритуале и до сих пор здравствует.

— До сих пор?

— Трое умерли вскоре после твоего отбытия в Гусу. Остальные живы и, знаешь, вполне довольны ситуацией.

— Скоро я завершу обучение, — оскалился Вэнь Жохань.

Сидящий рядом с ним на постели Вэнь Фэнъян отрывисто кивнул.

— Потому я и пришел, брат. Если они один раз объявили о немилости солнца к главе Вэнь, легко смогут сделать это вновь. Нам нужен хороший яд. Чтобы не определялся обычными методами, не выжигался клановым пламенем, а лучше еще и воздействовал через него, и давал естественную смерть.

— Разве такой существует? — не сдержал удивления Вэнь Жохань.

— Конечно, нет, — чуть безумно улыбнулся Вэнь Фэнъян. — Его нужно придумать. Именно здесь, без лишних глаз и ушей. А если ты останешься еще на год, мне будет на ком испытывать составы. Ты ведь теперь не слабее наших старейшин?

Вэнь Жохань резко наклонил голову. Золотое ядро он сформировал еще в Безночном Городе, пламя пробудил, узнав о гибели семьи, а сейчас был на полпути к бессмертию, хотя учитель и отговаривал торопиться. Пожалуй, на тропе самосовершенствования он уже обошел старших братьев. Значит, составы, которые уложат его в постель, проймут и заклинателей слабее.

— Ты тоже хочешь отомстить, — хрипло произнес Вэнь Жохань.

— Да, — Вэнь Фэнъян все еще улыбался. — Мой отец был там. Он наверняка понял, что случилось с твоим, не мог не понять. И он сумел бы обуздать чужое пламя — только ему этого сделать не дали. Неважно, стрелой, мечом или ядом: огонь все равно не оставил следов.

Он с усилием разомкнул сцепленные в замок пальцы и согнал с лица кривую ухмылку.

— Уговоришь главу Лань задержать тебя еще на один год? Больше не понадобится. Уж в чем в чем, а в травах я разбираюсь.

— Да. Мое обучение пока не закончено. Но не стоит спешить, — учитель так часто повторял эту фразу, что поневоле думалось: он знал, он все знал еще в самый первый день, когда приносил соболезнования полуживому от горя мальчишке. — У нас есть время. А если дома сочтут, что я слаб в самосовершенствовании и постоянно болею — тем лучше.

Когда он вернулся из Облачных Глубин — чуть раньше Вэнь Фэнъяна, чтобы не возбуждать подозрений, — его уже ждали. Несли бумаги, которые нужно было подписать, не вникая в смысл; говорили о решениях, которые столь срочны, что три года лежали на столе, но больше никак не смогут; гнули спины и презрительно улыбались. Вэнь Жохань терпел. Уроки учителя он запомнил очень хорошо.

Весьма скоро главе Вэнь со всем почтением напомнили о долге перед предками. Трех лет вполне хватило радеющим о благе клана, чтобы подобрать достойную деву — вторую дочь Вэнь Шаохуаня. Вэнь Жохань тогда изрядно развеселился, подумав о том, какое сражение выдержал почтенный старейшина: Вэнь Мэйчунь, хоть и являлась неплохой заклинательницей, не обладала особенно выдающимися талантами. Впрочем, гороскопы и гадатели предвещали рождение сильных сыновей, а Вэнь Жоханю было все равно. Сможет выносить — хорошо, выживет после родов — еще лучше. Так или иначе, пока ему рано заводить детей.

Следующие годы Вэнь Жохань все еще не торопился. Искал и находил верных людей, подмечал странности, пил настои Вэнь Фэнъяна и лежал пластом у себя покоях. Тщательно скрывал собственную силу и понемногу учился отдавать приказы так, чтобы ими и не подумали пренебречь. Однажды отвел жар вулкана от Безночного Города — и с почестями похоронил тех, кто ему помогал. Тех, кого он со смирением просил о помощи, чтобы потом позволить задохнуться в облаке пепла.

— Ты слишком хорошо сработал, Жохань! — смеялся Вэнь Фэнъян, спешно вызванный из дальней резиденции к больному, почти умирающему от ядовитого дыма брату. — Теперь гора нескоро взъярится снова, нам придется искать иные пути.

— Думал, я слабее, — признался тогда Вэнь Жохань. — И намного.

Он годами глотал отвары, сковывающие ци и гасящие пламя, через силу вставал с постели и брал в руки меч — а теперь как-то незаметно сравнялся в могуществе с отцом. Похожее случается, если тренироваться со свинцовыми браслетами на запястьях. Только Вэнь Жохань, помогая брату в его поисках, и не подумал о таком исходе. Прятать ци, день за днем уподобляясь талантливому, но не особенно одаренному мальчишке, становилось все сложнее.

Первый сын был зачат вопреки всем предосторожностям. Вэнь Жохань не собирался приводить ребенка в Знойный дворец, не вытравив отсюда последнего из давних врагов. Просто тело иногда требовало своего, а связи на стороне казались неприемлемым риском. Объявляя о счастливой вести, жена радовалась — а он лихорадочно размышлял, сколько времени потребуется Вэнь Фэнъяну, чтобы закончить еще один подходящий яд. Выходило, что тот никак не успеет — и малыш Сюй родится в месте, полном опасных хищников. Конечно, за прошедшие годы Вэнь Жохань смог добраться до многих, но далеко не до всех. А его приказ звучал непререкаемой истиной для рядовых адептов — но не для глав побочных ветвей, до сих пор считающих власть над орденом любимой игрушкой.

Всю беременность госпожа Вэнь пролежала в постели, целители не отходили от нее ни на час, и потому малыш Сюй, рожденный заметно раньше срока, ни у кого не вызывал опасений. Слабенький, болезненный, долго ему не жить. Разве это наследник? Вэнь Жохань, расстроенный таким поворотом дел, принял в свои покои нескольких наложниц, милостиво позволив старейшинам выбрать подходящих дев. По удивительному совпадению — сплошь их дочерей да племянниц.

— Будь очень осторожен, — сказал ему Вэнь Фэнъян. — Ты зачал сына, от души напившись Ловушки теней, когда твоя сила стояла далеко от зенита, и то госпожа Вэнь выдержала с некоторым трудом.

— Это я выдержал госпожу Вэнь с некоторым трудом, — проворчал Вэнь Жохань. — Знаешь, как тяжело было убедить ее беречься вдвое больше разумного, да еще и нужные слухи распустить?

— Зато ребенок совершенно здоров, а она сама скоро восстановится, — пожал плечами Вэнь Фэнъян. — Но твоим наложницам до нее далеко, могут не вынести даже соития, не то что беременности. Это вызовет подозрения.

— Я знаю, — недобро улыбнулся Вэнь Жохань. — И буду осторожен… пока.

Вэнь Сюй рос слабым, подолгу гостил в резиденции троюродного дядюшки, которую уже и в официальных бумагах называли поместьем целителей. А в Знойном дворце умирали главы побочных ветвей: от болезни, от неудачной охоты, от вышедшего из-под контроля пламени… чаще всего от пламени. Наверное, солнце на них разгневалось.

Последних свидетелей затмения Вэнь Жохань убил собственными руками. Вэнь Жипинь и Вэнь Шэнхэ, должно быть, давно заподозрили неладное, но слишком долго считали корнем несчастий, валящихся на побочные ветви клана, кого-то из своих ровесников: ну разве управится с такой задачей мальчишка Жохань? Чересчур рано обретенное бессмертие навсегда сделало его облик не вызывающим уважения — и, что бы там ни говорил учитель, это было прекрасно! А пока старейшины поняли, что глава Вэнь просто не сможет повзрослеть и тем более постареть, стало уже поздно.

Его снова недооценили, глянули на юное лицо и тщательно укрытую силу — и пришли требовать ответа всего лишь вдвоем, не захватив даже сыновей. Вэнь Жохань с наслаждением обагрил руки кровью предателей и убийц, а после обвинил Вэнь Жипиня и Вэнь Шэнхэ в покушении на главу ордена. Это даже было правдой: ведь он ни разу не назвал имени главы.

Тогда, завершив месть, Вэнь Жохань впервые провел ночь в храме предков, возле табличек своей семьи — а утром ушел, чтобы больше не возвращаться. У него появилась новая цель.

Цишань Вэнь — великий орден, но этого мало. Владение землями и городами не спасло его отца от предательства. Следует укрепить власть старшей семьи, вознести в зенит ее солнце, чтобы никто и никогда не посмел повторить случившееся в день затмения. И тогда он передаст сыну безопасный мир, в котором можно не бояться удара в спину.

Едва дождавшись вестей из Знойного дворца, женился Вэнь Фэнъян. Он давно нашел среди целителей деву себе под стать, но предпочел шагнуть в новую жизнь, не таща за собой долги из старой. А через год брат уже радовался рождению дочери.

— Не были бы мы родней, могли бы поженить детей, — смеялся Вэнь Фэнъян, поднимая чашу. — А-Сюй и Цин-Цин, как тебе?

— Чревато, — коротко ответил Вэнь Жохань. — Но если ты сведешь риск к минимуму, я соглашусь.

По крайней мере, это исключало предательство. Они с Вэнь Фэнъяном еще с Облачных Глубин доверяли друг другу и тому же учили детей. Когда подрастет Вэнь Цин, она станет Вэнь Сюю надежной опорой — и ему не придется, всходя на ложе, следить за каждым своим вздохом… Впрочем, верный друг его сыну будет нужен не меньше, чем достойная жена.

К рождению второго сына Вэнь Жохань подошел серьезно, вычислив наилучший день и час для зачатия, выпив необходимые снадобья и даже влив в меридианы жены толику собственного пламени. И впервые не сдерживал силу, обнимая ее, — чтобы сын впитал всю мощь отца, а не едва ли третью часть, как произошло с Сюем. Чтобы Чао, его следующий мальчик, вырос не просто могущественным заклинателем, а чудовищем вроде самого Вэнь Жоханя.

Никто не понял, что именно было ошибкой. Избыток ли пламени сказался во вред, небрежность ли исказила расчеты, или госпожа Вэнь, умирая родами, решилась проклясть собственное дитя… Вэнь Чао родился слабым и болезненным на самом деле, а не так, как в свое время Вэнь Сюй. Вырасти он обещал в заклинателя средней силы. Быть может, уровня главы мелкого клана, но не более. Впрочем, это не мешало Вэнь Жоханю его любить.

Вэнь Жохань любил всю свою семью: теперь он мог себе это позволить. Вэнь Сюя, наследника и надежду ордена, благородного сердцем и гибкого разумом. Вэнь Чао, проказника и редкого пакостника, но до безумия верного родным. Вэнь Фэнъяна, брата и порой любовника, с которым можно поделиться самым тяжелым и сокровенным. Его жену, знатока в лечении болезней ци. Вэнь Цин, девочку, не знающую страха и уже сейчас одержимую искусством исцеления. Вэнь Нина, тихого и стеснительного мальчика на два года младше сестры, подающего большие надежды. Вэнь Фэнъян тогда почти извинялся за то, что его сын наверняка превзойдет и А-Сюя, и А-Чао, но Вэнь Жохань только рассмеялся в потолок. Если в поколении кто-то один в полной мере переймет силу пламени — уже хорошо.

Главное для них — не личное могущество, а крепкая семья, где нет места предателям. Ко времени, когда дети вырастут, он сделает орден Вэнь сильнейшим во всей Поднебесной, а слово главы станет для адептов законом превыше воли небожителей. И его наследник, принимая орден под свою руку, не будет бояться ножа в спину. Никогда.

***

От этого соревнования лучников Вэнь Жохань не ждал ничего примечательного. Его старший сын давно вышел из подходящего возраста и занимался куда более серьезными делами, а младшему пару недель назад как раз покорилось пламя. Большая радость: без владения клановыми техниками заклинатель Цишань Вэнь не считается полноценным, а Чао-эр и так немного запоздал. Однако рвущийся из груди огонь затруднял управление ци настолько, что добиться приемлемых результатов на любом соревновании было почти невозможно. Нестрашно. Сложности с контролем скоро пройдут, а Чао-эру полезен опыт поражений: он пока чересчур болезненно их воспринимает.

Но и большой беды Вэнь Жохань не ждал тоже — а потому сбивчивая речь дворцового предсказателя едва не заставила его измениться в лице.

Затмение. На следующий год, или, быть может, через год. В конце первой трети лета. Почти наверняка в самый длинный день: Вэнь Жохань с юности отвык верить в чудеса. Солнце отвернется от них снова.

Вэнь Жохань признательно улыбнулся предсказателю и вырвал ему сердце.

Резьба на стенах плясала перед глазами, воскрешая пережитое много лет назад, вот только Вэнь Юня давно не было в живых, а Вэнь Жохань сдаваться не умел. Ничего. Он еще поборется. Время есть. Стоит посильнее придавить соседей, чтобы и пискнуть не смели. Прижать старейшин: новых, из числа верных людей, но привыкших к миру, процветанию и добрым приметам. Как жаль, что умер учитель! Его сыновья пошли не в отца: один в затворе сидит, а второй острижет собственную косу, если та решит расти не по правилам. Нет, орден Лань ему больше не союзник, скорее, наоборот — и Облачные Глубины придется ослабить, выбросить из политики хотя бы на пару лет, но прежде всего разобраться со своими…

— Да брось ты, второй молодой господин Вэнь! — звонкий и неуместно веселый голос разорвал пелену мыслей. Кажется, охваченный ими, Вэнь Жохань успел добрести до малой библиотеки. — Дурная примета, дурная примета… С любой приметой побороться можно. Мы же заклинатели, талисманы нам на что? Амулеты, печати, голова, наконец!

Почти против воли Вэнь Жохань поморщился: знал бы, о чем говорит, поганец! И как только сын терпит такого собеседника?

За приоткрытой дверью виднелись фигуры спорящих: Чао-эр, Вэнь Чжулю, приставленный охранять его на время овладения пламенем, а напротив — мальчишка в цветах Юньмэн Цзян. Верно, многие кланы явились на соревнование загодя и успели занять гостевые покои в Знойном дворце.

— Ну-ну, — судя по голосу, Чао-эр снисходительно усмехнулся, готовя очередную ловушку. Его младший сын никогда не упускал случая поставить кого-то в неловкое положение, сделать должным семье Вэнь или выявить чужую слабость. Отличные качества и для наследника, и для того, кто будет прикрывать ему спину, а точнее, бить из-за его спины. — Любое, говоришь? У нас, в ордене Вэнь, самым плохим предзнаменованием считается солнечное затмение. Знаешь, что это такое, Вэй Усянь? И как ты его переборешь?

Слова сына отдались в груди недобрым эхом. Знает? Предсказатель успел-таки разболтать? Или просто совпадение? Он ведь рассказывал детям о случившемся много лет назад, не скрыв ни замысла старейшин, ни свершенной мести.
— А ты умеешь задачки подкидывать, — против ожиданий, этот Вэй Усянь отозвался бодро и почти без промедления. — Вот смотри: дождь считается плохой приметой?

— Нет, — Чао-эр отчетливо нахмурился. — Дождь — это обычно к добру. Урожай хороший будет.

— Затмения можно предсказать хотя бы за несколько дней, а то и месяцев, — продолжил Вэй Усянь. — А значит, достаточно вызвать дождь в день затмения — и примета не сработает! Нет, лучше заранее, чтобы пару дней лило. Тогда никто и не заподозрит неладного.

Отчего-то воздух стал тяжелее и жестче, а ноги намертво приросли к дощатым половицам. Дождь. В день затмения.

— И как ты его вызовешь? — Чао-эр, хотя и потерял в уверенности, еще не сдавался. — Талисман в небо кинешь?

Сын был прав. В Облачных Глубинах Вэнь Жохань в свое время изучил все, что позволял ему статус ученика главы ордена, а в Безночном Городе — библиотеку полностью, включая закрытую ее часть, но способа вызывать дождь, отличного по надежности от крестьянских плясок, не встречал.

— Я поступлю проще! — Вэй Усянь картинно понизил голос и наклонился к Чао-эру, даже не заметив, как напрягся Вэнь Чжулю. — Ты ведь знаешь, что там, где много нечисти, погода всегда скверная?

Слова спорящих обратились неясным гулом. Пол повело вбок, и Вэнь Жохань прислонился к стене: ноги его не держали. Так просто! Это же основа основ, которую учат все молодые заклинатели — и потом благополучно забывают. Достаточно привезти в Безночный Город десяток сильных тварей, не пряча талисманами их темную энергию, и непогода неизбежна. Даже если не случится дождя, сумрачное небо никому не позволит понять, действительно ли было затмение — а без доказательств любые слова станут лишь пустым оскорблением ордена Вэнь. Так просто… Отдать малое, чтобы уберечь все.

За дверью библиотеки смеялся Вэй Усянь, даже не понявший, какую лавину стронул неосторожными словами. Хмурился Чао-эр, начисто проигравший в споре, беспокоился Вэнь Чжулю, почуявший неладное, но не смеющий покинуть своего подопечного. Там, за дверью, у затмения не было шансов.

Стоит побольше узнать об этом Вэй Усяне. Говорят, что он незаконный и непризнанный сын главы, что его едва терпит госпожа Пристани Лотоса, что он уже сейчас сильнее многих взрослых заклинателей… С последним Вэнь Жохань согласился бы: ци билась в теле юноши слишком ярко и неровно для его возраста. Интересно выяснить точнее, но для ордена Вэнь — совершенно неважно. Ордену Вэнь от Вэй Усяня нужна не сила, а разум, видящий широкую дорогу там, где другие упираются в стену. А потому так или иначе Вэй Усянь будет в Безночном Городе.

Нужно приказать сыну присмотреться к юньмэнскому воспитаннику. Чао-эр плохо сходится с чужаками, но если дать ему понять, что Вэй Усянь может войти в их семью, не посмеет вредить всерьез. Хотя быстро они вряд ли подружатся. Тут больше пригодился бы Сюй-эр, умеющий располагать к себе людей одной улыбкой и парой слов, или А-Нин, способный и у камня вызвать неконтролируемое умиление. Но даже они едва ли привяжут к себе кого-либо за несколько коротких встреч — а раз так, Вэй Усянь должен погостить в Безночном городе хотя бы месяц, а лучше год… Вэнь Жохань дернул уголками губ, обдумывая пришедшую в голову идею.

Каждый из молодых заклинателей стремится провести год в Облачных Глубинах. Орден Гусу Лань по праву гордится своими учителями — но если подумать, чем хуже Цишань Вэнь? В Безночном Городе достаточно опытных наставников, готовых поделиться с юношами… пожалуй, боевыми навыками. Разом превзойти Гусу не получится, так пусть обучение в Цишане изначально будет иным. В конце концов, всегда можно подсчитать, сколько юных адептов гибнет на первых охотах, ужаснуться потерям и пообещать помощь желающим уберечь своих детей.

Наследников к нему сразу не отправят: не доверят. Но не прислать вовсе никого из ближнего круга — это уже оскорбление. У Цзян Фэнмяня, не имеющего племянников подходящего возраста, не останется выбора. А Вэй Усянь будет год или даже больше ходить рука об руку с Чао-эром, прикрывать ему спину на охоте, сидеть вместе у костра, попадать в нелепые ситуации и получать наказания… Для зарождения дружбы лучше не придумаешь, тем более Чао-эр, если захочет, может быть очень мил. Стоит, пожалуй, отправить туда и Вэнь Цин. Она немного старше Вэй Усяня, зато дева и подходящая жена для любого заклинателя. Лучшей Вэнь Жохань и себе бы не пожелал. Верная, честная, готовая на все ради семьи, способная убедить в своей правоте даже главу ордена, с разумом острым и ясным, как лекарский нож. Хотя, конечно, Вэй Усяню что-то светит, лишь если Цин-Цин понравится этот нахальный юньмэнец, с небывалым размахом следующий девизу своего ордена. Можно, к слову, отправить на обучение и Вэнь Нина: ему не повредит боевая подготовка и опыт лечения в походе. В качестве запасного варианта…

Встряхнув головой, Вэнь Жохань оторвался наконец от стены. Приступ внезапной слабости прошел, и легкость в теле была такая, что на каждом шагу чудилось: сейчас взлетишь. Мысли же никак не желали свернуть в привычное русло. Соревнование лучников, интриги старейшин и вежливая грызня великих орденов — все это казалось неважным. Хотелось странного: покружить над городом, нырнуть в лаву вулкана, распугав духов огня, лично заняться привлечением Вэй Усяня в орден Вэнь — а то и вовсе отыскать в переплетении дворцовых коридоров свою детскую мастерскую и проверить, многое ли он помнит из искусства создания артефактов.

Неужели все это время он жил под тенью затмения — и вышел на солнце только сейчас?

Тяжелая дверь, обильно покрытая вязью защитных знаков, совершенно не изменилась за прошедшие годы. Вэнь Жохань коснулся неприметного изгиба печати и шагнул внутрь. Конечно, освещающие талисманы давно потеряли силу, а вода в бочке высохла — но инструменты и ящички с заготовками пребывали в полном порядке. Серебро, кость, рог, поделочные камни, даже нефрит, жемчуг и яшма… Когда-то отец не жалел денег на мечты младшего сына. Вэнь Жохань задумчиво повел ладонью, выбирая, и бережно взял из шкатулки абрикосовую косточку. Недорогой, доступный и очень удобный материал для учеников. Не стоит обманывать себя: с тех пор как глава Вэнь в последний раз изволил делать что-то руками, минуло слишком много времени, чтобы смело браться за серебро и нефрит.

Ничего. Ему давно пора восстановить навыки. Начав, например, с простенького амулета от злобных духов: он вырезал такие еще до отбытия в Облачные Глубины.

Вэнь Жохань улыбнулся и прочертил на абрикосовой косточке первую кривую линию.