М.Р. Невлютов Идея города Джозефа Рикверта Введение Книга историка архитектуры Джозефа Рикверта «Идея города. Антропология формы города в Риме, Италии и Древнем мире» является одним из наиболее значимых текстов конца XX века о городе и архитектуре. Она была опубликована в 1963 году и несколько раз переиздавалась вплоть до 2013 года разными издательствами по причине большой популярности, как книги, так и автора. Она содержит множество исторических и археологических сведений, а также важные теоретические выводы, которые имели сильное влияние на последующие поколения архитекторов. «Идея города» многими историками и исследователями архитектуры признается классическим и обязательным к прочтению текстом о возникновении города. Этот факт может свидетельствовать о том, что книга является открытой для множественных реинтерпретаций, так как в ней обсуждаются так называемые «вечные» темы архитектуры (тип, исток архитектуры, идея города, памятник). Однако не следует забывать, что она создавалась в определенном историческом и политическом контексте, в полемике с конкретными интеллектуальными программами и идеологиями, ее автор имел особое намерение и цель высказывания. Все это создает некоторые трудности в понимании текста. В нашем исследовании мы будем ориентироваться на методологию анализа текстов, предложенную Кембриджской школой интеллектуальной истории. Нам кажется, подход, предложенный Квентином Скинером и развитый Джоном Пококом, открывает те стороны текста, которые обычно ускользают от внимания исследователя. Дополнительное включение в рассмотрение контекста, в котором книга была написана и опубликована, интенции автора (в некоторых случаях издателя), а также круга текстов, которые позволят реконструировать полемическую ситуацию высказывания, предоставят возможность понять текст исторически. Таким образом, главной задачей данного исследования является реконструкция 254 Искусствознание: наука, опыт, просвещение исторических смыслов книги «Идея города», мы попробуем ответить на главный вопрос Скиннера: «что делал автор, когда писал свой текст?» Публикация текста Впервые «Идея города» была опубликована в 1963 году в специальном выпуске Dutch review Forum под редакцией Альдо Ван Эйка, известного архитектора, участника CIAM (Международный конгресс современной архитектуры), основателя группы архитекторов «Команда десяти» (Team 10)1. Редактор публиковал текст Рикверта с определенным намерением поддержать свою собственную интеллектуальную программу. В своих текстах и манифестах Альдо Ван Эйк противопоставлял «гигиенической пустоте»2 функционализма и Афинской Хартии гуманистический подход, представлявший архитектуру как посредника между человеком и технологической реальностью, из которой он был исключен. Рикверт вспоминает о первой публикации своего текста: «Когда она [«Идея города»] впервые появилась, в специальном выпуске Dutch review Forum, редактор выпуска Альдо Ван Эйк, предполагал, что книга послужит напоминанием архитекторам о том, о чем они забыли: город был не только рациональным решением проблем производства, маркетинга и гигиены – автоматическим ответом на влияние определенных физических и экономических сил – но он существовал также для того, чтобы сохранить надежды и страхи своих граждан»3. Рикверт считал «Идею города» важнейшей своей работой, хотя уже сделал к моменту ее выхода некоторое количество заметных публикаций и переводов. Текст демонстрирует сформировавшийся теоретический аппарат, который автор будет развивать в дальнейшем. Так, по замечанию Джорджа Байрда, Рикверт говорит о том, что вопросы, поставленные в «Идее города», будут обсуждаться в последующих книгах, например, в «Танцующей колонне»4: «Действительно, он [Рикверт] недавно сказал мне, что главный аргумент в его недавней работе «Танцующей колонне» (1996) это, среди прочего, ответ на имплицитный вопрос о космологии, который он поставил перед собой в более ранней работе»5. Рикверт в «Идее города» формирует самые важные для него проблемы, закладывает основания концептуальной системы, в которой обсуждаемые темы остаются одними и теми же, следуют одна из другой. 1 См.: Rykwert J. Remembering places: a memoir. N.Y.: Routledge, 2017. Р. 11. 2 См.: Eyck A. van. Team 10 Primer // Architectural Design. December 1962. Р. 99. 3 Rykwert J. The idea of a town: the anthropology of urban forming. Rome, Italy, and the ancient world. L.: Faber & Faber, 2013. P. 23. 4 Cм. Rykwert J. The Dancing Column: On Order in Architecture. London, Cambridge: The MIT Press, 1996. 5 Baird G. Introduction (A Promise as Well as Memory): Toward an Intellectual Biography of Joseph Rykwert // Body and Building. Essays on the Changing Relation of Body and Architecture / edited by George Dodds and Robert Tavernor. Cambridge, London: The MIT Press, 2002. P. 17. Идея города Джозефа Рикверта. 255 Когда Рикверт приступает к подготовке текста «Идеи города», он планирует противостоять двум главным на тот момент тенденциям, существующим в архитектуре: функционализму и живописному стилю в своих новых реконструкциях. «Он [Рикверт] вкладывает все свои знания о древнем мире и антропологии в “Идею города”, которая прочитывается как манифест против благородства неоживописного города, как критика редукционизма функционалистов и позитивизма некоторых историков»1. Таковы изначальные намерения автора, по причине которых этот текст возникает. В предисловии к изданию 2013 года Рикверт говорит о том, что контекст сильно изменился, но те же проблемы, которые он обсуждал применительно к функционализму и живописному стилю, остаются актуальными, а значит, нерешенными. Таким образом, «Идея города», по мнению автора, продолжает работать в своей изначальной интенции. Представим некоторый круг публикаций о городе и архитектуре, которые писались и выходили в печать примерно в то же время, что и «Идея города»: с 1960-х по 1980-е годы. Это множество значимых для современной теории города и архитектуры текстов: «Образ города» Кевина Линча (1960), «Смерть и жизнь больших американских городов» Джейн Джейкобс (1961), «Город – это не дерево» Кристофера Александера (1965), «Намерения в архитектуре» Кристиана Норберг-Шульца (1965), «Архитектура города» Альдо Росси (1966), «Сложность и противоречия в архитектуре» Роберта Вентури (1966), «Семиология и архитектура» Чарльза Дженкса (1969), «Уроки Лас-Вегаса» Роберта Вентури (1972), «Городское пространство» Роба Крие (1975), «Город-коллаж» Колин Роу и Фреда Кеттера (1975), «Архитектура и утопия» Манфредо Тафури (1976), «Метаболизм в архитектуре» Кишо Куракавы (1977), «Третья типология» Антони Видлера (1978). Тексты очень разные, но следует заметить, что они обладают некоторым общим вектором: все они представляют критику принципов модернистского города, в них разрабатываются ходы, противоположные пониманию города как функционирующей и производящей машины. Текст Рикверта, при очень большом обобщении, укладывается в этот диапазон, но все же он стремился остаться в стороне от многочисленных споров об альтернативной модели города. В оживленной полемике между разными архитекторами, теоретиками и историками, он не занимает окончательную позицию: «Я оставался скептиком, выборочно подбадривая одного или двоих»2. Но не только скептическая и неопределенная позиция, нашедшая свое выражение в «Идее города», отличала Рикверта от других. Главным его новаторством в описании города был антропологический подход: Рикверт ставит вопрос, каким образом политика, осуществляемая гражданами города, формировала его форму и сущность. Ученому представляется странным, что никто не предпринял такую очевидную, с его точки зре- 1 Rykwert J. Remembering places: a memoir. Op. cit. P. 11. 2 Ibid. P. 219. 256 Искусствознание: наука, опыт, просвещение ния, попытку развить подход известного французского историка Фюстеля де Куланжа, который как раз заключался в исследовании смысловой структуры города и ее понимания жителями. Джордж Байрд пишет об этом: «К этому времени он стал серьезным италофилом, и его антропологические интересы подталкивали его изучать происхождение итальянской городской формы. Он был удивлен, обнаружив, что самым современным исследованием по этому вопросу остался “Древний город” Фюстеля де Куланжа 1864 года»1. Важно заметить, что Рикверт пишет исторический текст – это также выделяет его работу среди прочих. Конечно, книг по истории в момент публикации «Идеи города» выходит много, но все они имеют внеисторический характер. По замечанию Рикверта, в них к истории обращаются как к каталогу, из которого можно заимствовать узор или орнамент, лишенный своего смыслового назначения. Рикверт пишет в предисловии к изданию «Идеи города» 1976 года: «Книга переиздается в то время, когда история вернулась в моду. Исследуются статичные “типы” и множатся объясняющие схемы формообразования. Книгами по истории изобилуют архитектурные магазины. Однако история, представленная для использования архитекторам и урбанистам, не является той, что пишут и читают историки. Это исторические каталоги, в которых нет повествования, в которых феноменальное прошлое переплавлено в серию вневременных узоров… А пока рынок действует, дорожный инженер и планировщик действуют как раньше, а грехи их теперь покрыты орнаментом, заимствованным из книг по истории»2. Рикверта же интересует история: он внимательно и детально описывает изменения ритуалов и легенд, демонстрирует их значения, не обусловленные ни рациональностью, ни «живописностью». Полемика с Тафури и Росси Рикверт был заметной фигурой в теории и истории архитектуры, но кроме этого он также был «reviewer of furniture and fashion»3: писал в журналы моды, архитектуры и дизайна яркие и не всегда лестные рецензии. Он вступал в полемики по самым неожиданным поводам с критиками, историками, архитекторами, среди которых были также его друзья. Для раскрытия значения «Идеи города» необходимо рассмотреть дискуссии, в которые Рикверт вступал в 1970-е годы, а также изучить и проблематизировать тексты, которые публиковались его оппонентами. В одной из публикаций он выступает против «рационального неофункционализма» Ульмской школы дизайна, которая была прямым наследником авангардной школы дизайна «Баухаус». Это было весьма смело противостоять сильным на тот момент течениям и объявить свой интерес 1 Baird G. Op. cit. P. 15. 2 Rykwert J. The idea of a town. Op. cit. P. 24. 3 Baird G. Op. cit. P. 3. Идея города Джозефа Рикверта. 257 к, казалось бы, забытым символизму и ритуалу в дизайне и архитектуре. В 1974 году Рикверт написал в итальянский журнал Domus эссе под названием «Two Dimensional Art for Two-Dimensional Man» («Двумерное искусство для двумерного человека») для ретроспективной выставки Ива Кляйна и Пьеро Манзони в галерее Тейт. Эссе не было принято, его опубликовали позже в 1975 году в журнале Casabella. Рикверт атаковал выставку, назвав ее в итоге «грустным и убогим делом». Он приходит к выводу, что оба художника были повторением оригинального авангарда Марселя Дюшана. Рикверт неожиданно для всех отказывает в «канонизации» Иву Кляйну и Пьеро Манзони, также же как отказывал ранее в положительной оценке Ульмской школе дизайна. В 1975 году Domus опубликовал критический текст Рикверта об архитектурной триеннале в Милане 1973 года (XV Milan Triennial Exhibition of Decorative Arts and Modern Architecture), которой руководил Альдо Росси. Опубликованное заявление вовлекло Риверта в длительный спор с его итальянскими друзьями, архитектором Альдо Росси и историком Манфредо Тафури, которые были главными представителями итальянского неорационализма и основателями группы «Тенденца» (Tendenza). Росси в сопровождающих выставку текстах утверждал необходимость «чистой» архитектуры, освобожденной от идеологии и навязанной ей «искупительной» роли. Тафури демонстрировал солидарность с Росси: «Мы всегда будем предпочитать любой попытке прикрыть архитектуру идеологической одеждой искренность того, кто имеет смелость говорить о тихой и безотносительной чистоте»1. Обратимся к собственным текстам Росси и Тафури периода написания «Идеи города», чтобы раскрыть позиции, которые Рикверт подверг критике. В своем самом известном тексте «Архитектура города» (1966) Росси дает важное для его концептуального аппарата определение типа: «Итак, тип – константа, которая имеет необходимый характер; но даже будучи определяющими, типы диалектически взаимодействуют с техникой, функциями стилем, коллективным характером и индивидуальным элементом архитектурного факта»2. Росси определяет тип через индивидуальность и временную непрерывность, которые остаются константами, даже когда использование здания меняется. Он критикует в первую очередь функциональное понимание типа, также как и Рикверт, указывает на необходимость проанализировать отношения между памятником, ритуалом и мифологическим элементом в духе Фюстель де Куланжа. Но Росси считает ритуал, как и памятник, неизменными составляющими, которые определяют тип: «Ведь если ритуал является постоянным и неизменным элементом мифа, то такую же роль играет и памятник, который свидетельствует о мифе и именно поэтому делает возможным существование ритуальных форм»3. 1 Ibid. P. 6. 2 Rossi A. The Architecture of the City. Cambridge: The MIT Press, 1982. P. 40. 3 Ibid. P. 22. 258 Искусствознание: наука, опыт, просвещение Рикверт не мог согласиться с такими рассуждениями, так как настаивал на живой и изменчивой форме ритуала: «Неужели он [Росси] не понимает, что смотрит на увековечение Римского гражданского права, воплощенного в придворном церемониале? Здания, о которых он говорит (амфитеатры, театры, храмы, бани) нельзя понимать как “типы” в том смысле, как он это делает. Это живые формы, выработанные за века использования, отполированные как камни в реке»1. Памятники для Рикверта являются указанием на ритуал, в результате которого город был основан: «Он [город] может ежедневно поверяться на тех памятниках города, которые напоминают о легендарном прошлом, так что граждане никогда не забыли связь между топографией их города и ритуала, с помощью которого его порядок был впервые установлен»2. Ритуал, понятый как действие, может оставлять следы, но сам утрачен навсегда, так как он всегда должен быть опосредован и объяснен мифом. Интерпретация ритуала происходит всегда анахронически по артефакту города – памятнику, который служит лишь напоминанием о смыслах ритуала. Рикверт пишет: «В течение тысячелетия подъема и упадка римской империи город претерпел много изменений, интерпретации стали все более сложными и даже противоречивыми, обряды, смысл которых иногда забывали, были истолкованы повторно анахронически»3. Текст «Архитектура и утопия» (1976) Манфредо Тафури, важный для проводимого нами сравнения, является переработанной версией более раннего текста «К критике идеологии архитектуры» опубликованный в периодике Contropiano (1969). Из названия ясно, что в нем Тафури стремится осуществить критику архитектурной идеологии. В книге «Архитектура и утопия» автор обозначает свою методологическую позицию, которая предоставит иную возможность понимания современной архитектуры и города: «Попытка переосмыслить современную архитектуру, используя методологический аппарат критики идеологии, взятый в его наиболее строгом, марксистском выражении…»4. Тафури, как и Росси, находится под влиянием левой политической мысли. Рикверт же был далек от модного тогда марксизма, а его политические пристрастия можно охарактеризовать как анархические, что проявляется в его идеях. Он пишет: «Мы [Джозеф Рикверт и Джон Тернер] были близки друг к другу не только благодаря архитектурным воззрениям, но и политическим: мы оба были читателями Кропоткина, и наши симпатии, хотя и левые, были с анархистами, а не с коммунистами»5. 1 Rykwert J. Sigfried Gideon and the Notion of Style // Burlington Magazine. 1954. № 96 (April). P. 123–124. 2 Rykwert J. The idea of a town. Op. cit. P. 108. 3 Ibid. P. 44. 4 Tafuri M. Architecture and Utopia. Design and Capitalist Development. Cambridge: The MIT Press, 1976. P. 7. 5 Rykwert J. Remembering places. P. 185. Идея города Джозефа Рикверта. 259 Для Тафури была очень важна идея авангарда – освобождения искусства от идеологического влияния. Но он считал, что авангард начала века был вдохновлен технологическим прогрессом, а не политическими изменениями, из-за чего не смог ускользнуть из-под гнета технологической утопии. Тафури предлагает избавиться от «идеологического платья» с помощью минимизации любого рода выразительности: архитектура должна двинуться по пути нового авангарда, свойством которого была бы «тихая и незначащая чистота» (silent and irrelevant purity). Для Рикверта очищение архитектуры от значений и смыслов не может привести ни к какому освобождению, потому что в этом случае она утрачивает связь с тем действием или ритуалом, который служил причиной ее возникновения – архитектура становится немой, бессодержательной. Он отвечает на утверждения Тафури так: «И что потом? Архитектура может остаться живой так долго, сколько сможет оставаться немой. Немой и красивой может быть, но немой»1. Джозеф Рикверт противостоит некоторым позициям Альдо Росси и Манфредо Тафури, хотя они остаются очень близкими ему мыслителями, и многие их идеи коррелируют. По замечанию Байрда, Рикверт, возможно, противится не самим идеям итальянского архитектурного неорационализма или интеллектуальным позициям группы «Тенденца», а риторическому поведению их представителей: «Например, способ Тафури представлять архитектурные и политические размышления явно раздражала Рикверта – отсюда его отвращение к мнимой “великолепной изоляции” итальянца и его “прокламациям”… Он мог бы согласиться с идеей архитектуры, которая была бы освобождена от “искупительной” роли, но вынужден был возражать, когда ее “чистота” была превращена в “бесполезность”»2. Политическая ангажированность Тафури и Росси смущали скептично настроенного Рикверта, что также послужило причиной их интеллектуальных расхождений. Новый язык описания Рикверт в «Идее города» использует непривычный для истории архитектуры язык, он обращается к прочтению города как политического, мифологического, символического образования. Рикверт стремился показать, что обсуждение развития города не может более происходить с точки зрения формы и физической структуры, необходимо привлекать также иные способы описания. Он говорит: «Неизбежно рост физической ткани города в течение прошлого века был определяющей проблемой планировщика, против которой он не был вооружен. Наибольшие изменения в урбанизме развивались от растущего понимания, что физическая структура города более не может обсуждаться в терминах плана»3. 1 Baird G. Op. cit. P. 6. 2 Ibid. P. 9. 3 Rykwert J. The idea of a town. Op. cit. P. 27. 260 Искусствознание: наука, опыт, просвещение Рикверт отходит от архитектурного языка, который понимался как язык формы, но и не принимает функционалистский и натуралистический, которые в тот момент приобретают большой вес и уже легитимированы архитектурным сообществом. Города, по его мнению, не расширяются подобно растению, управляемому природными законами роста. Рикверт неожиданно для описания города начинает использовать психологические метафоры: «Но город не природное явление. Это артефакт – артефакт любопытного рода, составленный из волевых и случайных элементов, которые плохо поддаются управлению. Если это вообще связано с физиологией, то это больше похоже на сон, чем на что-либо еще»1. Подобного рода ходы позволяют ему, с одной стороны, вернуться к реальности от абстрактных схем и моделей авангарда, унаследованных еще от Просвещения, с другой стороны – в полной мере погрузиться в антропологические и психоаналитические исследования мифов и легенд. Многими исследователями его подход признается антропологическим, так, Витторио Греготти называет его «антропологом архитектуры». Но на самом деле Рикверт проявляет в своем языке значительную комплексность мышления, сформированного многими влияниями. Он называет себя учеником Рудольфа Витковера и Зигфрида Гидеона, дополняя особый исторический подход первого антропологическим подходом второго. Свою исследовательскую деятельность Рикверт начинает с исторического анализа города и архитектуры, а затем дополняет его интересом к антропологии, археологии, психоанализу и потом феноменологической философией. Являясь, с одной стороны, наследником Витковера и Гидеона, с другой стороны, он очень сильно изменяет их подходы под влиянием антропологии Клода Леви-Стросса, психоанализа Зигмунда Фрейда, философии Гастона Башляра, Жан-Поля Сартра, Мориса Мерло-Понти. Революционным был его интерес к символизму, проявленный в «Идее города», который к тому времени фактически был табуирован в архитектурном дискурсе. «В подобной атмосфере идея, что городское планирование может быть названо “искусством”, казалась смехотворной, а замечание, что есть что-то “символическое” в городской ткани, выглядело почти оскорблением»2. Опираясь на исторические тексты и археологические факты, Рикверт демонстрирует, что мифы и легенды, лежащие в основании города, важны, но сами по себе они не рациональны, а обусловлены порядком символов, сформированным непрерывным совершенствованием ритуала, и коллективной памятью. Обращаясь к интерпретации символов, Рикверт нарушает жанровую традицию написания исторических текстов, также как забывает о пафосе действия, присущем архитектурным манифестам XX века. Многие исследователи замечают аналитическую направленность его работ: ученому удается избежать «действующего слоя», в котором пишут преимущественно такие исследователи, как Джон 1 Ibid. P. 42–43. 2 Ibid. P. 23. Идея города Джозефа Рикверта. 261 Хэйдук и Колин Роу. «Современные архитекторы-студенты часто понимают его как интеллектуала, демонстрирующего тайное знание и приобретенный стиль мышления, в противовес пропагандистам дизайн-идей, которые могли бы действительно повлиять на них, как это делали идеи Роу и Хейдук»1. «Идея города» благодаря определенному языку интерпретации символов и описания ритуалов прочитывается не как руководство к действию, но как тайное знание об истоке римских городов. Заключение Итак, анализ «Идеи города», включивший в себя рассмотрение контекста публикации, интенций автора и издателя, круга текстов, с которыми автор вел оживленную дискуссию, жанра и языка публикации, позволил нам показать исторический смысл текста и идей Рикверта, высказанных в нем. Книга задумывалась как вызов функционализму и «живописности» в архитектуре. Опубликованная в 1963 году, она уже противостоит неоавангарду, рациональным принципам Ульмской школы и принципам «бесполезности» итальянского рационализма Росси и Тафури. Текст до сих пор не потерял актуальность, так как темы, которые поднял автор, все еще находятся в поле активного обсуждения, хотя изначально были адресованы иному контексту. Можно предположить, что вопросы, поставленные Риквертом, все еще не имеют однозначного решения. Влияние книги «Идея города» на современную архитектурную мысль бесспорно – многие современные историки и архитекторы подчеркивают свою зависимость от идей Рикверта. Признается революционность подхода Рикверта в описании города, которая заключается в особом языке и изменении жанра исторических текстов и архитектурных манифестов. Рикверт пишет исторический текст об основаниях римского города, а метод, который он использует для их описания, является антропологическим: ученый обращается к символическому и политическому порядку установленному жителями города. Благодаря влиянию на Рикверта психоаналитических, антропологических, феноменологических идей, язык «Идеи города» сильно отличается от круга публикуемых одновременно с ним текстов. Таким образом, в «Идее города» можно различить теоретические основания концептуальной программы Джозефа Рикверта. Они будут заключаться в противостоянии многим стратегиям архитектуры XX века (рационализм, функционализм, «живописный» стиль, натурализм, механицизм), в особом антропологическом подходе, проявленном в специфическом, многосоставном языке, склоняющемся к феноменологии и психологии, в способе описания города и архитектуры через призму живой, коллективной памяти людей, выраженной в ритуале. Эти принципы сложно эксплицировать и доказать из текста «Идеи города», но представляется возможным их реконструировать исходя из акта, интенции и контекста публикации. 1 Baird G. Op. cit. P. 2.