Chapter Text
Деревня Сиропа, Ист-Блю
Весна в этом году выдалась поздняя. Сад долго не зацветал, и Кая уже начала всерьез волноваться, будто сомневалась - а случится ли это вообще.
- Яблонька зацвела, - проговорила она, лежа в своей постели и повернув голову к распахнутому окну, - я боялась, что уже не увижу этой красоты.
- Не говорите так, мисс Кая, - ее верный дворецкий поставил на прикроватный столик поднос с чаем и лекарствами, - доктор обещал, что вам должно стать лучше после нового снадобья. Вы скоро поправитесь, вот увидите.
- Спасибо, Клахадор, - девушка слабо улыбнулась посиневшими губами.
Дворецкий одарил ответной улыбкой свою маленькую хозяйку, исполнив почтительный полупоклон и сверкнув очками. И тут же поправил их своим причудливым жестом, не кончиками пальцев, как это обычно делается, а внутренней стороной запястья. Эти очки ему давно полюбились. Они не только придавали Клахадору внушительный и благородный вид, но и служили своеобразной ширмой для глаз. Если бы мисс Кая заглянула в его глаза без очков, то увидела, что сверкнули не стекла в оправе, а огоньки в узких зрачках. Недобрые огоньки.
Вот уже три года дворецкий Клахадор изображал из себя преданного слугу и заботливого опекуна, нянчась с этой капризной девчонкой. Она раздражала его своим жалким болезным видом, маленькая избалованная дрянь... Но дворецкий умел быть терпеливым, когда речь шла о деле. О деле в огромную, кругленькую сумму. И он дождется своего часа, не будь он капитаном Куро, черт побери! Человеком с тысячей планов в изощренном уме.
Капитан Куро всегда был движим холодным расчетом, оттого все его планы всегда сбывались. Он терпеливо шел к своей цели, отметая все лишнее, как садовник обрезает у яблони лишние ветки. Он знал, что пожнет плоды своей хитроумной игры - завладеет наследством этой больной девчонки, которой вынужден прислуживать. Ждать осталось совсем недолго. Лишь бы она поставила свою подпись в завещании, согласно которому все ее до неприличия многочисленное имущество отойдет ее покорному слуге, верному дворецкому. Гипнотизер поклялся своей могилой, что это дельце удастся провернуть. Ну, а дальше совсем просто...
Дворецкий не может сдержать довольной кровожадной улыбки, глядя, как мисс Кая медленно садится на кровать и берет дрожащими ручонками чашку. Убить такое ничтожество - как букашку прихлопнуть. Клахадор держит при ней лицо, как всегда, а у самого внутри все сгорает от несправедливости. Ему стоило огромного труда и выдержки попасть в этот особняк, да просто остаться в живых, а это презренное существо получило такое богатство даром, ни за что! А ведь такие деньги ей даже не к чему, ведь она еле ноги передвигает. Она привыкла к роскоши с пеленок, а ему всю свою сознательную жизнь пирата приходилось прогрызать себе путь на пьедестал, сражаться, идти по головам и трупам. Он знал цену покою и достатку. Капитан Куро прежде был нетерпеливым, но дворецкий Клахадор научился ждать. Научился прятать когти и во время пускать их в ход.
Кая неуверенно встает на слабые ножки и шатаясь шагает к решетчатому окну, а дворецкий, как всегда, услужливо подставляет ей локоть. Устроившись на подушках на широком подоконнике, девушка с наслаждением вдыхает свежий весенний аромат и любуется раскидистой яблоней, похожей на большое розово-белое мороженое. Дерево просто утопает в цветах, практически полностью скрывающих листву и ветви.
- Сядь со мной, пожалуйста, - умоляющие глядит она на дворецкого своими щенячьими, вечно мокрыми глазами, чуть наклонив голову, отчего на щуплые плечики падают льняные пряди.
Клахадор понимающе кивает и присаживается рядом на подоконник, как всегда, степенный и невозмутимый. Он умеет вести себя как джентльмен. Девчонка, засмотревшись на дурацкую яблоню, высовывается из окна, опасно на клонившись. Прежнего капитана Куро охватывает соблазн вытолкнуть ее прямо здесь и сейчас, настолько ему осточертело с ней вошкаться. Но дворецкий знает, что его час еще не пробил...
В этот момент в дверь комнаты маленькой хозяйки большого особняка раздается стук. После позволения войти в дверном проеме показывается кудлатая голова.
- Прошу прощения за беспокойство, мисс Кая, - противный блеющий голос бьет по ушам, но Клахадор и бровью не ведет, - вам пришло письмо.
- Ой, правда? Спасибо, Мерри!
Не утруждая маленькую госпожу, дворецкий сам забирает конверт из рук этого лакея с бараньими мозгами, величественным жестом веля тому удалится. Вся прислуга в доме побаивается Клахадора и беспрекословно слушается, ему даже не приходится повышать голоса. Предупредительно вспоров бумажное нутро ножом для писем, он передает послание Кае. Барышня погружается в чтение, и через мгновение ее лицо просто преображается, начав светиться неподдельной радостью.
- Как мне отрадно видеть улыбку на ваших устах, - дворецкий натягивает белоснежные перчатки на запястья, - полагаю, вести хорошие.
- О, ты ни за что не угадаешь, от кого это письмо!
- Не буду даже пытаться, мисс, - он шутливо вскидывает руки вверх, - если не секрет, поделитесь, от кого же.
- От Марты! - бледные впавшие щеки Каи даже зарумянились, - ты ведь помнишь ее?
- Да, разумеется, мисс...
Его строгое лицо с прямыми чертами остается непроницаемым, но руки будто сами собой нервно сжимают выпотрошенный конверт. Помнит ли он Марту? О, да...
- Уму не постижимо, целых два года прошло с ее отъезда из поместья!
Два года. Два чертовых года. Ни слуху, ни духу. Ни единой весточки. Так почему же теперь...
- Ты сейчас просто ахнешь, - взволнованно продолжает Кая, положив письмо себе на колени, - Марта вышла замуж! И у нее уже родился сын!
Клахадор выдавливает снисходительную улыбку, хорошо вышколенную и насквозь фальшивую, скрывающую бурю в его душе. Точнее, там, где обычно у нормальных людей находится душа, а у пиратов - бурлящий котел первородного греха.
- Представляешь, ее муж морской офицер, капитан! У него даже собственный корабль есть. С алыми парусами, можешь вообразить! Все, как она мечтала. И они направляются сюда. Судя по дате, они должны прибыть уже завтра.
Кая резко вскакивает с подоконника, будто позабыв о своей слабости, и начинает кружиться по комнате, держась за подол своего голубого домашнего платья, разметавшись, словно всполохи пожара.
- О, Клахадор, как я рада! Как же я соскучилась по милой Марте, даже не верится, что с ней столько всего случилось.
Ему тоже не верится. Прочтенное письмо остается лежать на подоконнике.
- Мисс, я понимаю вашу радость и разделяю приподнятое состояние духа, но не переусердствуйте в своем порыве. Помните, вам нужно беречь силы, - дворецкий неподвижно сидит у окна, буравя глазами уже поднадоевшую яблоню.
- Нужно встретить их как следует, - девчонке все неймется, перестав вращаться по спальне, она принялась мерить шагами персидский ковер.
Действительно, надо... Если бы не необходимость скрываться под обличием слуги в богатом доме, капитан Куро оказал бы дражайшему супругу Марты самый горячий прием. С десятью холодными клинками в перчатках.
- Не извольте беспокоиться, мисс Кая, я обо всем позабочусь, - он встает с подоконника, как бы невзначай подняв письмо и спрятав вовнутрь черного пиджака, - я распоряжусь подготовить гостевую комнату для семейства, а завтра велю запрячь экипаж, чтоб им не пришлось идти пешком из порта.
- Ты такой предусмотрительный, - Кая посмотрела на него с наивным детским восхищением, - у тебя всегда все продумано...
Разумеется, у него все продумано, иначе и быть не может. Клахадор кланяется и уходит, напомнив госпоже о лекарствах. Но все снадобья уже позабыты - Кая веселым вихрем носится по комнате, предвкушая прибытие гостей и уже выбирая подобающий туалет. А за окном белеет цветущая яблоня. Капитан Куро предусмотрел все... Кроме нее. Кроме своей яблоньки. Кроме Марты.
Лишь только за дворецким закрывается дверь, и он остается в спасительной тишине коридора, как подлинные чувства проступают на его лице как пятна крови на рубахе. Клахадор вдруг осознает, что случайно унес с собой нож для писем. И просто сгорает от желания исполосовать те строчки, где говорилось о супруге Марты, капитане. И вспороть ему брюхо при встрече, прямо у нее на глазах!
Дрожащей рукой вытащив из-за пазухи помятый хрустящий лист, пират подносит его к лицо, изучая аккуратный бисерный почерк. А затем чуть прикрывает глаза, глубоко вдыхая аромат, исходящий от бумаги. Пахнет спелыми плодами и яблоневым цветом. И тотчас в его сознании явственно выткался из воспоминаний ее образ. Марта... Капитан Куро представляет ее настолько живо, что ему не составит труда описать ее внешность до самой мельчайшей детали.
До тонких запястий. До зеленых глаз, что она прятала за толстой круглой оправой. До порезов на ее лице, от коих остались шрамы... Но Марту это ничуть не уродовало.
Клахадор в чем-то понимал мисс Каю. Ему самому не верилось, что Марта решила сюда вернуться. После всего, что с ней случилось. После того, что он сделал. Капитан два года не вспоминал о ней. Запер все мысли в глубокое подземелье своего изощренного ума. Но забыть ее так и не смог.
- Моя Марта... - его губы едва шевельнулись, - моя белая яблонька...