Ушбулак – новая многослойная стоянка верхнего палеолита на северо-востоке Казахстана

ÏÀËÅÎÝÊÎËÎÃÈß. ÊÀÌÅÍÍÛÉ ÂÅÊ DOI: 10.17746/1563-0102.2019.47.4.016-029 УДК 902/904 А.А. Анойкин1, Г.Д. Павленок1, В.М. Харевич1, Ж.К. Таймагамбетов2, А.В. Шалагина1, С.А. Гладышев1, В.А. Ульянов1, 3, Р.С. Дуванбеков2, М.В. Шуньков1 Институт археологии и этнографии СО РАН пр. Академика Лаврентьева, 17, Новосибирск, 630090, Россия E-mail: anui1@yandex.ru; lukianovagalina@yandex.ru; mihalich84@mail.ru; aliona.shalagina@yandex.ru; gladyshev57@gmail.com; v.a.ulyanov@yandex.ru; shunkov77@gmail.com 2 Национальный музей Республики Казахстан Қазақстан Республикасы Ұлттық музейі пр. Тəуелсіздік, 54, Нұр-Сұлтан, Қазақстан E-mail: zhaken.taimagambetov@gmail.com; nms_muzei@mail.ru 3 Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова Ленинские горы, 1, Москва, 119991, Россия 1 Ушбулак – новая многослойная стоянка верхнего палеолита на северо-востоке Казахстана В статье представлены результаты исследования многослойной палеолитической стоянки Ушбулак, открытой в ходе разведочных работ Российско-Казахстанской экспедиции в 2016 г. Стоянка Ушбулак расположена в Шиликтинской долине на северо-востоке Казахстана, на транзитной территории, соединяющей Среднюю Азию, Южную Сибирь и Северный Китай. В статье приводятся информация по стратиграфии и хронологии стоянки, а также технико-типологическая характеристика археологических материалов. На основе всех анализируемых данных на памятнике выделены три культурно-хронологических комплекса – эпохи палеометалла (слой 1), финала верхнего палеолита (слои 2–4) и начальных этапов верхнего палеолита (слои 5.2–7). Рассматривается вопрос об основных маркерах индустрий начального верхнего палеолита региона. Сделан вывод о принадлежности материалов слоев 5.2–7 стоянки к южносибирско-монгольскому варианту начального верхнего палеолита. Заключение опирается на характеристики первичного расщепления и орудийного набора, а также результаты абсолютного датирования. Первичное расщепление ориентировано на получение пластинчатых заготовок в рамках параллельной объемной бипродольной техники. В орудийном наборе широко представлены концевые скребки, интенсивно ретушированные пластины, тронкированно-фасетированные, выемчатые изделия. Важным элементом является серия изделий-маркеров – пластина с перехватом, изделия с вентральной подтеской дистального края, скошенное острие, пластинка с притупленным краем, остроконечник и скребок с черешком, нуклеус-резец. Для слоя 6 имеются две AMS-даты – 36180 ± 730 и 41110 ± 302 л.н. Установлено, что наиболее близкие аналогии индустрии из нижних слоев Ушбулака имеют с материалами горизонта ВП2 стоянки Кара-Бом в Российском Алтае. Результаты исследования позволяют включить материалы слоев 5.2–7 стоянки Ушбулак в одну культурно-хронологическую общность с ранними верхнепалеолитическими индустриями Алтая (Денисова пещера), Северного Китая (Лотоши) и Монголии (Толбор-4, -21). Ключевые слова: Центральная Азия, Казахстан, начальный верхний палеолит, каменная индустрия, нуклеусы, пластины, орудийный набор. Археология, этнография и антропология Евразии Том 47, № 4, 2019 E-mail: eurasia@archaeology.nsc.ru © Анойкин А.А., Павленок Г.Д., Харевич В.М., Таймагамбетов Ж.К., Шалагина А.В., Гладышев С.А., Ульянов В.А., Дуванбеков Р.С., Шуньков М.В., 2019 16 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 17 А.А. Anoikin1, G.D. Pavlenok1, V.M. Kharevich1, Z.K. Taimagambetov2, A.V. Shalagina1, S.A. Gladyshev1, V.A. Ulyanov1, 3, R.S. Duvanbekov2, and M.V. Shunkov1 1 Institute of Archaeology and Ethnography, Siberian Branch, Russian Academy of Sciences, Pr. Akademika Lavrentieva 17, Novosibirsk, 630090, Russia E-mail: anui1@yandex.ru; lukianovagalina@yandex.ru; mihalich84@mail.ru; aliona.shalagina@yandex.ru; gladyshev57@gmail.com; v.a.ulyanov@yandex.ru; shunkov77@gmail.com 2 National Museum of the Republic of Kazakhstan, Pr. Tauelsyzdyk 54, Nur-Sultan, Republic of Kazakhstan E-mail: zhaken.taimagambetov@gmail.com; nms_muzei@mail.ru 3 Lomonosov Moscow State University, Leninskie Gory 1, Moscow, 119991, Russia Ushbulak—A New Stratified Upper Paleolithic Site in Northeastern Kazakhstan We present the findings of excavations at the Ushbulak stratified site, discovered under the joint Russian-Kazakhstan pilot project in 2016. The site is located in the Shilikty Valley, northeastern Kazakhstan, at the junction of routes connecting Central Asia, southern Siberia, and northern China. On the basis of stratigraphic, chronological, and technological evidence, three assemblages are described, relating to the Bronze Age (layer 1), Final Upper Paleolithic (layers 2–4), and Initial Upper Paleolithic (layers 5.2–7). Focusing on the principal markers of the Initial Upper Paleolithic in the region, we conclude that finds from layers 5.2–7 belong to the southern Siberian and Mongolian variety of the Initial Upper Paleolithic, as evidenced by the uni- and bi-directional parallel volumetric blade core reduction, types of tools, and absolute chronology. The tool assemblage mostly includes endscrapers, heavily retouched blades, truncated-facetted and notched tools. Especially diagnostic are types such as waisted blade, blade with ventrally retouched distal edge, truncated point, backed blade, stemmed point and endscraper, and burin-core. Two AMS-dates are available for layer 6: 36,180 ± 730 BP and 41,110 ± 302 BP. The closest parallels to the industry of the lower layers of Ushbulak are finds from horizon VP2 of Kara-Bom in the Russian Altai. Our results suggest that Ushbulak layers 5.2–7 correlate with the Early Upper Paleolithic industries of the Altai (Denisova Cave), northern China (Luotoshi), and Mongolia (Tolbor-4 and -21). Keywords: Central Asia, Kazakhstan, Initial Upper Paleolithic, stone industry, cores, blades, tool assemblage. Введение Казахстан расположен на обширной территории, соединяющей несколько крупных историко-культурных областей: Среднюю Азию на юге, Сибирь на севере, Северный Китай на востоке и Восточную Европу на западе. При этом Казахстан и Средняя Азия являются частями Центральной Азии. Эта область Евразийского материка отличается специфическими географическими условиями, в первую очередь резко континентальным и высоко аридным климатом, при которых процессы денудации часто преобладают над процессами аккумуляции рыхлых отложений, что, в свою очередь, резко снижает возможность обнаружения свидетельств материальной культуры палеолитического времени в стратиграфическом контексте. На территории Казахстана известно немного палеолитических стоянок; большая их часть представлена местонахождениями с артефактами поверхностного залегания. Такая ситуация характерна не только для ранних периодов древнекаменного века, но и для верхнего палеолита, когда многократно возросла плотность заселения, по сравнению с предыдущими эпохами, а человек освоил все природные зоны материка, включая Крайний Север [Питулько и др., 2012]. Материалы верхнего палеолита, залегающие in situ, имеются в комплексах ряда стоянок Южного Казахстана – Майбулак, им. Ч. Валиханова [Таймагамбетов, Ожерельев, 2008; Fitzsimmons et al., 2017]. В Центральном и Северном Казахстане обнаружено несколько памятников со стратифицированными верхнепалеолитическими индустриями (Батпак-7, Экибастуз-15, Экибастуз-18), однако эти материалы малочисленны и находятся на начальной стадии изучения либо их стратиграфическая позиция предполагает смешанный характер комплексов [Мерц, 1990; Таймагамбетов, Ожерельев, 2009]. В восточной части Казахстана, несмотря на ее близость к богатому палеолитическими стоянками Российскому и Монгольскому Алтаю, до последнего времени стратифицированные комплексы верхнего палеолита были практически неизвестны. Более 20 пунктов с археологическими материалами, которые исследователи интерпретируют как относящиеся к позднему среднему – верхнему палеолиту (Зайсан-1–3, Бухтарма-1–5, Козыбай-1–2, Еспе-1–3 и др.), характеризуются поверхностным залеганием находок, их коллекции редко включают более 100 ед. [Деревянко, Петрин, Зенин и др., 2003; Таймагамбетов, Ожерельев, 2009; Деревянко и др., 2016; Шуньков и др., 18 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 2016а]. Исключение составляют материалы стоянок Шульбинка и Быструха-2 [Петрин, Таймагамбетов, 2000; Деревянко, Петрин, Зенин и др., 2003]. Однако в представительной коллекции Шульбинки (4 177 экз.) ок. 1/3 – это поверхностные сборы, а стратифицированные материалы, по мнению исследователей, являются смешанными. В соответствии с типологией артефактов все находки разделены на три комплекса: среднепалеолитический (мустьерский), начальной поры верхнего палеолита и финальноплейстоценовый/голоценовый [Петрин, Таймагамбетов, 2000; Таймагамбетов, Ожерельев, 2009]. Немногочисленные материалы памятника Быструха-2 (14 экз.) имеют четкую стратиграфическую позицию, определяемую AMS-датой по кости – ок. 29 тыс. л.н., и относятся к начальному этапу верхнего палеолита [Деревянко, Петрин, Зенин и др., 2003; Рыбин, Нохрина, Таймагамбетов, 2014]. В ходе разведочных работ Российско-Казахстанской экспедиции в 2016 г. в Шиликтинской долине на северо-востоке Казахстана была обнаружена стратифицированная стоянка Ушбулак, археологические комплексы которой относятся к разным периодам верхнего палеолита [Шуньков и др., 2016а, 2016б; Shunkov et al., 2017]. Сведения о памятнике Стоянка Ушбулак находится в восточной части Шиликтинской долины в Казахстане (Зайсанский р-н Восточно-Казахстанской обл.) (рис. 1). Долина, протянувшаяся в длину на 80 км и в ширину на 30 км, представляет собой симметричную в поперечном и асимметричную в продольном профиле межгорную впадину, окружен- ную горными хребтами. С севера это горный массив Манырак, с востока – Саур, с юга и запада – Тарбагатай. В 2016 г. в ходе разведочных работ Российско-Казахстанской экспедиции в местности Ушбулак, в верхнем течении руч. Восточного (абс. высота 1 500 м), был собран массовый археологический материал верхнепалеолитического облика (ок. 1,5 тыс. экз.), залегавший непосредственно в русле водотока. Раскопочные работы на памятнике выявили несколько стратифицированных археологических комплексов начала верхнего палеолита – эпохи палеометалла. В 2016 г. по левому борту руч. Восточного, недалеко от его истока, были заложены траншея, ориентированная перпендикулярно склону, а также несколько разведочных шурфов по обоим бортам водотока ниже по течению (рис. 2) [Шуньков и др., 2016б, 2016в; Деревянко и др., 2017]. В 2017 г. в верхней и нижней частях траншеи заложены два раскопа общей площадью 10,5 м2 [Анойкин и др., 2017; Павленок и др., 2017]. В разрезе рыхлых отложений общей мощностью ок. 7 м выделены восемь литологических слоев, семь из которых содержали археологический материал. Стратиграфия отложений Сводный разрез представляет стратиграфическую последовательность раскопов 1 и 2 (рис. 3, А). Раскоп 1 заложен в прибровочной части левого борта руч. Восточный и пройден на глубину 3,5 м (рис. 3, Б). Раскоп 2 заложен в створе раскопа 1 у подножия левого борта и пройден на глубину 2,7 м, что на 1,2 м ниже уровня воды в ручье (рис. 3, В) [Павленок и др., 2017]. В разрезе вскрыты следующие отложения (сверху вниз): Рис. 1. Основные стоянки с комплексами начальных этапов верхнего палеолита в северной части Центральной Азии. А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 А 0 40 м 19 Б Рис. 2. Вид на стоянку Ушбулак с СВ (А) и плансхема стоянки (Б). Рис. 3. Стратиграфическая последовательность основных литологических слоев на стоянке Ушбулак (А) и вид на северо-восточные стенки раскопов 1 (Б) и 2 (В). Слой 1. Гумусовый горизонт современной почвы мощностью 0,15–0,2 м и горизонт супеси черно-коричневой мощностью 0,2–0,25 м. Поражен кротовинами на 90 % проективной площади. Слой 2. Супесь светло-серая, обильно насыщена дресвой и щебнем. Поражен землероями на 80 % проективной площади. Слой разделен на три горизонта, соответствующих разным динамическим фазам делювиально-пролювиальных процессов. Мощность 1,0–1,2 м. Слой 3. Супеси и суглинки легкие, палево- и серо-коричневые, с прослоями, обогащенными дресвяно-песчаным материалом. Слой разделен на три горизонта, соответствующих разным динамическим фазам делювиально-пролювиальных процессов. Мощность 1,2–1,4 м. Слой 4. Пески мелкозернистые, а также супеси охристые и палево-серые, подстилаются Б 1м 0 А В 20 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 невыдержанным по мощности прослоем мелкощебнисто-дресвянистого материала с супесчаным заполнителем. Представлен двумя горизонтами генетически единого пролювиального комплекса, сформированного временным водотоком в зоне активной аккумуляции. Мощность 0,2–0,5 м. Слой 5. Супеси тяжелые, светло-серые, обильно насыщенные дресвой. Генезис пролювиально-склоновый. По потемнению слоя в подошвенной части и заметному увеличению в нем количества пятен ожелезнения выделено два горизонта. Мощность 0,4–0,6 м. Слой 6. Согласно изменению литологических характеристик и насыщенности артефактами, разделен на восемь стратиграфических горизонтов, объединенных в две толщи. Верхняя толща (горизонты 6.1–6.5) преимущественно пролювиально-склонового происхождения. Сформирована супесями тяжелыми, серыми, одресвяненными. В нижней части отмечено появление маломощных непротяженных линзовидных включений суглинков легких, гумусированных, черно-коричневых. Мощность верхней толщи 0,4–0,5 м. Нижняя толща (горизонты 6.6–6.8) сформирована отложениями мелководного слабопроточного водоема с относительно стабильным гидрологическим режимом и подавленной эрозионно-русловой активностью. Представлена суглинками серыми, во влажном состоянии пластичными. В подошве слоя появляются линзы и прослои крупнозернистых песков красноватоохристого цвета. Мощность нижней толщи 0,3–0,4 м. Слои 7 и 8. Представлены толщей грубообломочных отложений пролювиального генезиса. Слой 7. Щебнисто-дресвянистая толща с песчано-суглинистым заполнителем порового типа и охристо-коричневого цвета. Щебень крупной и средней размерности, ориентирован хаотически при плотной равномерной забутовке. По увеличению содержания глинистой составляющей в заполнителе и средних размеров щебня к подошве слоя в нем выделено два горизонта. Мощность 0,3–0,5 м. Слой 8. Пестроцветная дресвяно-щебнистая толща с включениями единичных глыб и песчано-суглинистым заполнителем. Щебень преимущественно крупный. С учетом возрастания содержания глинистой составляющей в заполнителе и изменения его цветности, а также увеличения средних размеров щебня и появления глыб в нижней части слой разделен на два горизонта. Вскрытая мощность 0,8 м. (AA-111921: 42100–39364 кал. л.н. at 95,4 %; date modeled in OxCal v. 4.3.2, using IntCal13 atmospheric curve); в лаборатории ЦКП «Геохронология кайнозоя» (г. Новосибирск) по мелким фрагментам кости из нижней части слоя (горизонты 6.6.–6.8) получена комплексная дата – 41110 ± 302 л.н. (NSKА-01811: 45249–44012 кал. л.н. at 95.4 %; date modeled in OxCal v. 4.3.2, using IntCal13 atmospheric curve) (рис. 3, В). Петрографический анализ. Согласно результатам изучения находок из верхнего комплекса стоянки (слои 1–4), сырьем для изготовления орудий служили разные горные породы в основном низкого качества из источников, находящихся в непосредственной близости от стоянки. Это были чаще всего эффузивы, сланцы, кварцит, гранитоиды, крупнозернистый песчаник, алевролит. Доля силицитов не превышает 30 %. Петрографический анализ артефактов свидетельствует о принципиально разных критериях отбора каменного сырья из нижних и верхних слоев стоянки. Каменная индустрия из нижнего комплекса (слои 5.2–7) была моносырьевой: исходный материал представлен преимущественно (95 %) местными силицитами (chert) высокого качества. В редких случаях отмечено использование окремненных алевролитов и туфов. Согласно анализу естественных поверхностей артефактов, обитатели стоянки использовали это сырье, как правило, в виде крупных желваков и значительно реже – галек. Современные выходы аналогичных окремненных пород обнаружены в виде крупных блоков в 10 км от стоянки, в ущелье Ак-Су вдоль южного склона хребта Саур. Гальки силицитов залегают также в руслах рек Чаган-Обо и Уйдене на расстоянии 8–10 км от стоянки. Фауна. При раскопках в 2016–2017 гг. на стоянке в разных литологических подразделениях найдено более 300 неопределимых фрагментов костей копытных среднего размерного класса (лошадь/архар). Размер обломков в основном от 1–2 до 2–5 см. Редкие определимые остатки, зафиксированные в слоях 2, 3, 6 и 7, представлены в основном зубами и их обломками. Видовой состав одинаков для всех слоев и включает архара Ovis ammon, сибирского горного козла Capra sibirica и кулана Equus hemionus. К последнему виду, возможно, относятся также остатки лошади Equus sp. Остатков мелкой териофауны в отложениях стоянки не обнаружено [Шуньков и др., 2016в; Анойкин и др., 2017; Павленок и др., 2017]. Естественно-научные данные Археологические материалы AMS-датирование. Для отложений слоя 6 имеются две радиоуглеродные даты. В лаборатории Университета Аризоны (г. Тусон, США) по углю из средней части слоя (горизонт 6.5) получена дата 36180 ± 730 л.н. В стратиграфической последовательности стоянки зафиксированы два комплекса находок – в верхней (литологические слои 1–4) и нижней (слои 5.2–7) пачках отложений (рис. 3, А). Коллекцию каменных артефактов А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 из верхней пачки отложений составляют 177 изделий, в т.ч. отходы производства – обломки и осколки (табл. 1). Основная часть материалов представлена коллекцией из нижней пачки отложений – 8 153 экз. (табл. 1). В литологическом слое 1 обнаружены 28 каменных изделий – преимущественно отходов каменного производства (16 обломков и осколков, 12 сколов), 12 фрагментов керамики эпохи палеометалла (на единственном фрагменте имеется прочерченный орнамент в виде горизонтальных линий) и 28 костей голоценовых животных. В каменной индустрии из слоев 2 и 3 21 (49 и 18 каменных изделий соответственно) представлен торцовый нуклеус, предназначенный для получения мелких пластин и пластинок (табл. 2). Среди крупных сколов преобладают отщепы при незначительной доле пластин. Наличие микро- и мелкопластинчатых продуктов расщепления позволяет предполагать, что индустрии относятся к финальной стадии верхнего палеолита. Орудийная составляющая этих индустрий (отщеп, пластина с эпизодической краевой ретушью и унифасиально-обработанный отщеп) не противоречат такой атрибуции (табл. 3). Комплекс слоя 4 Таблица 1. Состав каменных индустрий стоянки Ушбулак, экз. Слой Категория/группа 1 2 3 4 5.2 6 7 Всего Подъемный материал Нуклевидные: – 2 1 4 – 12 (0,5) 33 (1,5) 52 38 (2,9) нуклеусы – – 1 2 – 7 (58,3) 25 (75,8) 35 24 (63,2) нуклевидные обломки – – – 1 – 5 (41,7) 7 (21,2) 13 12 (31,6) гальки /блоки со сколами – 2 – 1 – – 1 (3,0) 4 2 (5,3) 2 7 4 18 3 560 (21,9) 461 (20,7) 1056 137 (10,5) – – 1 1 – 43 (7,7) 27 (5,9) 72 22 (16,1) 47 (3,6) Технические сколы: первичные вторичные 1 – – 2 2 232 (41,4) 89 (19,3) 326 подправки дуги скалываия – – – – – 30 (5,4) 14 (3,0) 44 – подправки фронта – – – – 1 13 (2,3) 4 (0,9) 18 9 (0,7) реберчатые – – – 1 – 11 (2,0) 20 (4,3) 32 4 (0,3) полуреберчатые – – 1 1 – 111 (19,8) 118 (25,6) 232 23 (1,8) естественно-краевые 1 1 – 2 – 34 (6,1) 79 (17,1) 121 4 (0,3) краевые – 4 – 7 – 57 (10,2) 84 (18,2) 152 19 (1,5) подправки ударной площадки – 2 2 4 – 25 (4,5) 20 (4,3) 49 7 (0,5) заныривающие – – – – – 4 (0,7) 6 (1,3) 10 2 (0,2) 1 1 – 3 5 720 (28,1) 713 (32,1) 1443 575 (43,9) Пластины (ширина, мм): ≥60 – – – – – – 1 (0,1) 1 2 (0,3) 40–59 1 – – – – 16 (2,2) 38 (5,3) 55 34 (5,9) 20–39 – – – 1 3 429 (59,6) 461 (64,7) 894 387 (67,3) 152 (26,4) – 1 – 2 2 275 (38,2) 213 (29,9) 493 Пластинки и микропластины 12–19 2 9 2 3 – 169 (6,6) 79 (3,6) 264 8 (0,6) Пластинчатые отщепы (длина, мм): – 2 1 3 1 89 (3,5) 46 (2,1) 141 62 (4,7) – 1 – 1 1 38 (42,7) 24 (52,2) 65 39 (62,9) 23 (37,1) крупные (≥50) средние (30–49) – 1 – 1 – 47 (52,8) 18 (39,1) 67 мелкие (≤29) – – 1 1 – 4 (4,5) 4 (8,7) 9 – 7 14 4 23 6 1 008 (39,4) 891 (40,1) 1953 489 (37,4) Отщепы (мм): крупные (≥50) – 1 – 4 – 39 (3,9) 110 (12,3) 154 105 (21,5) средние (30–49) 4 3 – 13 5 178 (17,7) 253 (28,4) 456 161 (32,9) мелкие (≤29) 3 10 4 6 1 791 (78,5) 528 (59,3) 1343 223 (45,6) Обломки, осколки 16 14 6 28 4 1 525 775 2368 168 Чешуйки Всего – – – – – 949 104 1053 – 28 49 18 82 19 5 032 (100) 3 102 (100) 8330 1 477 (100) Примечания. В скобках приведены процентные показатели. Они подсчитаны только для комплексов со статистически значимым количеством артефактов. Доля каждой категории артефактов – % от общего числа всех изделий (без обломков, осколков и чешуек) статистически значимых категорий. Доля каждой группы артефактов внутри категории – % от числа всех изделий данной категории. А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 22 Таблица 2. Нуклевидные формы в каменных индустриях стоянки Ушбулак, экз. Слой Группа/тип 3 Радиальные: двуфронтальные Параллельные с широким фронтом: 4 6 7 Всего Подъемный материал – – – – – 2 – – – – – 2 – 2 6 22 30 11 одноплощадочные однофронтальные для пластин – – – 3 3 – одноплощадочные однофронтальные для пластинок – 1 – – 1 – одноплощадочные однофронтальные для отщепов – 1 – 1 2 2 двуплощадочные однофронтальные встречные для пластин – – 2 4 6 7 двуплощадочные однофронтальные встречные для пластин со смещенными площадками – – 4 12 16 2 двуплощадочные двухфронтальные встречные для пластин – – – 1 1 – двуплощадочные двухфронтальные со смежными площадками, для пластин – – – 1 1 – Ортогональные для отщепов – – 1 – 1 2 Параллельные торцовые: 1 – – 2 3 3 одноплощадочные однофронтальные для пластин 1 – – 1 2 1 двуплощадочные однофронтальные для пластинок – – – 2 2 2 Подпризматические – – – – – 1 Нуклеусы-резцы – – – 1 1 2 Микронуклеусы: – – – – – 6 торцовые одноплощадочные однофронтальные – – – – – 2 подпризматические – – – – – 1 клиновидные (заготовки) – – – – – 3 9 Нуклевидные обломки – – 5 7 12 Гальки/блоки со сколами – – – 2 2 2 1 2 12 34 49 38 Всего (82 изделия из камня) – наиболее насыщенный в верхней пачке отложений. Нуклеусы представлены изделиями параллельного принципа скалывания с широким фронтом: одноплощадочные однофронтальные для получения треугольных сколов и для пластинок (см. табл. 2). Среди сколов-заготовок доминируют отщепы. Единственное орудие представлено плиткой с участками ступенчатой ретуши (см. табл. 3). Согласно стратиграфическому положению, слой 4 более древний, по сравнению со слоями 2 и 3, однако малочисленность содержащихся в нем находок не позволяет более точно определить их хронологическую принадлежность. Палеолитический комплекс из литологических слоев 5.2–7 представлен индустриями, которые отражают полный цикл расщепления камня. Это блоки сырья со следами апробации, нуклеусы, сколы-заготовки, технические сколы, отходы производства, законченные формы орудий (см. табл. 1). Основной стратегией производства сколов-заготовок в этих индустриях было получение пластин в рамках параллельного и субпараллельного объемного встречного расщепления. Нуклеусы, характеризующие эту стратегию, составляют 2/3 от общего числа ядрищ (см. табл. 2). К ним относятся двуплощадочные однофронтальные подпризматические ядрища встречного скалывания (рис. 4, 1–3, 5), в т.ч. с широким сопряженным фронтом и развернутыми относительно друг друга противолежащими ударными площадками (semi-tourné). Часть одноплощадочных однофронтальных нуклеусов в конечной стадии расщепления на более ранних этапах также могла утилизироваться в рамках встречного раскалывания. Торцовое расщепление представлено тремя морфологически выраженными ядрищами. При расщеплении нуклеусов всех типов применялся один набор технических приемов. Он включал оформление и подправку ударных площадок со стороны фронта и активное использование реберчатых и полуреберчатых сколов для начала регулярного расщепления, поддержания выпуклости фронта и заданной формы ядрищ. Часть нуклеусов после выбра- А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 23 Таблица 3. Орудийные формы в каменных индустриях стоянки Ушбулак, экз. Группа/тип 1 Скребла: Слой 2 4 5.2 6 7 2 3 4 5 6 Всего Подъемный материал 7 8 – – – 3 (7,7) – 3 2 (5,0) продольные – – – 1 (2,6) – 1 1 (2,5) поперечные – – – 1 (2,6) – 1 1 (2,5) диагональные – – – 1 (2,6) – 1 – – – – 9 (23,1) 28 (30,1) 37 7 (17,5) – – – 8 (20,5) 16 (16,5) 24 4 (10,0) Скребки: концевые на пластинах концевые на пластинах, двойные – – – – 2 (2,1) 2 – концевые на пластинах, высокой формы – – – 1 (2,6) 2 (2,1) 3 – концевые на пластинах, с подтеской основания – – – – 1 (1,0) 1 1 (2,5) концевые на пластинчатых отщепах – – – – 3 (3,1) 3 2 (5,0) угловые – – – – 3 (3,1) 3 – стрельчатые – – – – 1 (1,0) 1 – Острия скошенные, с подтеской основания – – – – 1 (1,0) 1 – Остроконечники с выделенным черешком – – – 1 (2,6) – 1 – Остроконечники с ретушью – – 1 1 (2,6) – 2 – Долотовидные – – – 1 (2,6) – 1 – Тронкированные пластины – – – 1 (2,6) 9 (9,3) 10 2 (5,0) Тронкированно-фасетированные изделия – – – – 2 (2,1) 2 1 (2,5) Ножи: – – – 1 (2,6) – 1 5 (12,5) с ретушированным лезвием – – – 1 (2,6) – 1 2 (5,0) с ретушью утилизации – – – – – – 3 (7,5) – – – 3 (7,7) 1 (1,0) 4 3 (7,5) угловые – – – 1 (2,6) 1 (1,0) 2 2 (5,0) угловые ретушированные – – – 1 (2,6) – 1 – поперечные – – – 1 (2,6) – 1 1 (2,5) 3 (7,5) Резцы: Изделия с элементами бифасиальной обработки – – – – – – Струги – – – – – – 1 (2,5) Перфораторы/проколки – – – 1 (2,6) 2 (2,1) 3 1 (2,5) Шиповидные – – – 4 (10,3) 5 (5,2) 9 – Выемчатые орудия: с ретушированными анкошами Зубчатые орудия Комбинированные орудия: – – – 3 (7,7) 14 (14,4) 17 2 (5,0) – – – 3 (7,7) 14 (14,4) 17 2 (5,0) – – – 1 (2,6) 1 (1,0) 2 2 (5,0) – – – – 3 (3,1) 3 1 (2,5) скребло + нож – – – – – – 1 (2,5) скребло + анкош ретушированный – – – – – – – скребок + анкош ретушированный – – – – 1 (1,0) 1 – шип + анкош ретушированный – – – – 1 (1,0) 1 – тронкированный скол + анкош ретушированный – – – – 1 (1,0) 1 – – – – – 3 (3,1) 3 – Изделия с черешком Пластины с перехватом – – – – 1 (1,0) 1 – Пластины с подтеской в дистальной части – – – 2 (5,1) – 2 3 (7,5) Пластинки с притупленным краем – – – – 2 (2,1) 2 – Сколы с вентральной подтеской – – – – – – 2 (5,0) Пластины с интенсивной ретушью – – – 8 (20,5) 21 (21,6) 29 5 (12,5) Пластины с нерегулярной ретушью 1 – – 12 51 63 8 24 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 Окончание табл. 3 1 2 3 4 5 6 7 8 Отщепы с регулярной ретушью – – – 5 23 28 – Отщепы с нерегулярной ретушью 2 1 – 5 35 43 8 Отбойники – 1 – – – 1 – – – 1 2 1 4 2 (3,4) 3 2 2 63 (100) 203 (100) 272 58 (100) Фрагменты орудий Всего Примечания. В скобках приведены процентные показатели. Они подсчитаны только для комплексов со статистически значимым количеством артефактов. Доля каждой категории и группы орудий – % от общего числа всех типологически выраженных форм. 2 1 0 3 cм 3 5 4 Рис. 4. Нуклеусы из нижних слоев стоянки Ушбулак. ковки использовалась в качестве отбойников – на их латералях фиксируются участки с зонами забитостей. Среди сколов наиболее массовую и показательную категорию составляют пластины, в т.ч. пластинки и микропластинки (см. табл. 1). Последние, вероятно, были сняты с нуклеусов небольших размеров или ну- клеусов-резцов, однако преобладающую их часть составляет нецелевый дебитаж, полученный, скорее всего, в процессе подготовки рабочей кромки нуклеусов. Около 80 % удлиненных сколов имеют следы продольной и бипродольной огранки дорсальной поверхности (в равных пропорциях). А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 Для пластин характерны гладкие ударные площадки (57 %) и тщательно подготовленные зоны расщепления (69 %). Фиксируются следующие приемы подготовки зоны расщепления: прямое (32 %) и обратное (20 %) редуцирование ударной площадки, применявшиеся самостоятельно или совместно (11 %); снятие карниза (17 %) и пикетаж, использовавшийся самостоятельно (11 %) или в сочетании с редуцированием (6 %). Отщепы, как правило, имеют продольную огранку дорсала (52 %) и гладкие ударные площадки (56 %). Одна половина отщепов не имеет признаков подготовки зоны расщепления, другая подготовлена такими же приемами, как и при снятии пластин. Анализ коллекции нуклеусов показал, что отщепы чаще всего не являлись целевым продуктом расщепления. Их основная масса – это, видимо, технические сколы оформления и подправки ударных площадок, латеральных или инициальных ребер. Доля сколов с остатками галечной корки на дорсальной поверхности среди отщепов выше, чем среди пластин, что также подтверждает их технический характер. К техническим сколам (см. табл. 1) относятся первичные и вторичные сколы, краевые, реберчатые и полуреберчатые снятия. Небольшой серией представлены сколы подправки ударной площадки. Условно к техническим сколам отнесены заныривающие снятия, которые являются неудачными сколами, удалившими основание нуклеуса, как правило, вместе с противолежащей площадкой. Малочисленность крупных сколов, сохраняющих желвачную или галечную поверхность, позволяет предположить, что большая часть нуклеусов подготавливалась за пределами вскрытого участка стоянки. Важную информацию дает сопоставление характеристик ударных площадок пластин и отщепов. Показатели наличия вентрального карниза и точки удара у пластин (22 и 15 % соответственно) и отщепов (24 и 17 % соответственно) достаточно близки. Снятие технических сколов и сколов-заготовок производилось, видимо, в одной технике и отбойником одного типа. Установить тип отбойника без экспериментов на местном сырье сложно. Однако, согласно данным экспериментов, которые проводились для материалов начальных этапов верхнего палеолита Монголии (горизонты 5–7 стоянки Толбор-15), близкое соотношение указанных показателей характерно для использования отбойника, по твердости близкого к раскалываемому сырью [Харевич и др., 2017]. Орудийный набор в индустриях из слоев 5–7 включает 268 экз., значительную часть которых составляют сколы с нерегулярной или слабо организованной ретушью (50 % от общего числа орудийных форм) (см. табл. 3). Типологически выраженные орудия (133 экз.) свидетельствуют о преобладании развито- 25 го верхнепалеолитического компонента (см. табл. 3). Самой массовой категорией являются скребки (28 %, здесь и далее доля от числа типологически выраженных форм). В ней доминируют концевые скребки на крупных пластинах (рис. 5, 1, 4, 5), среди которых имеются скребки высокой формы и скребок с подработанным основанием (рис. 5, 5), в также двойные скребки на узких пластинах средних размеров (рис. 5, 7). Массовые находки – интенсивно ретушированные пластины (22 %) и орудия с ретушированными выемками (13 %). Заметную долю составляют тронкированные и тронкированно-фасетированные изделия (9 %) (рис. 5, 2), перфораторы и близкие к ним крупные шиповидные орудия (9 %). Резцы малочисленны и представлены поперечными и угловыми формами. На угловых резцах снятие резцового скола было предварительно подготовлено ретушированием продольного края заготовки (рис. 5, 10). Зафиксированы остроконечники с неинтенсивной ретушью (рис. 5, 8). Скребла единичны и невыразительны, имеется одно изделие с бифасиальной обработкой (рис. 5, 9). Важными элементами орудийного набора являются единичные изделия-маркеры. К ним относятся пластина с т.н. перехватом, несколько изделий с вентральной подтеской проксимального края – скошенное интенсивно ретушированное острие (рис. 5, 3), скребок (рис. 5, 5), остроконечник (рис. 5, 6), скребок с черешком, пластины с вентральным утончением дистальной части и пластинки с притупленным ретушью дистальным окончанием. В коллекции из слоя 7 имеется нуклеус-резец. Еще два нуклеуса-резца были обнаружены при поверхностных сборах в непосредственной близости от раскопа (см. рис. 4, 4). В слое 6 найдена небольшая плитка талька, на которой отмечены признаки искусственной обработки отдельных участков в технике шлифовки [Shunkov et al., 2019]. Наличие в нижнем комплексе перечисленных выше специфических типов изделий и характерных черт первичного расщепления (абсолютное преобладание двуплощадочных нуклеусов встречного пластинчатого раскалывания, доминирование пластин, в т.ч. длиной более 20 см; широкое использование пикетажа для подготовки зоны расщепления) позволяет соотнести эти индустрии с начальным этапом верхнего палеолита. К этому же культурно-хронологическому интервалу относятся, скорее всего, почти все подъемные материалы, из которых 99 % залегали в русле ручья (см. табл. 1–3). Связь этих артефактов с литологическими слоями 6 и 7 подтверждается практически полным соответствием с находками из нижнего комплекса как по технико-типологическим характеристикам продуктов первичного расщепления и орудийного набора, так и по характеру используемого каменного сырья. Кроме того, анализ геоморфологической ситу- 26 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 1 3 2 7 6 5 4 9 0 8 3 cм 10 Рис. 5. Орудия из нижних слоев стоянки Ушбулак. ации в районе памятника показал, что руч. Восточный в своем верхнем течении размывает отложения преимущественно этих слоев. Обсуждение Материалы из верхней части отложений Ушбулака немногочисленны и позволяют провести только предварительную их атрибуцию. Среди маловыразительных находок из голоценовых отложений слоя 1 выявлен фрагмент керамики с прочерченным орнаментом в виде горизонтальных линий, относящийся, вероятно, к эпохе палеометалла. Индустрии слоев 2–4, судя по хорошо выраженному микро- и мелкопластинчато- му расщеплению, представляют, скорее всего, поздние стадии верхнего палеолита. Ближайшие аналоги финальнопалеолитическим индустриям Ушбулака на территории Казахстана имеются в материалах позднего комплекса стоянки Шульбинка [Петрин, Таймагамбетов, 2000] и верхней пачки отложений стоянки Ангренсор-2 [Таймагамбетов, Ожерельев, 2009], а на территории Российского Алтая – в индустриях поздней поры верхнего палеолита пещер Каминная и Искра, стоянок Усть-Каракол, УстьСема, Сростки и др. [Деревянко, Петрин, Зенин и др., 2003; Маркин, 2007]. Комплекс археологических материалов из нижних слоев стоянки Ушбулак хронологически и типологически относится к кругу индустрий начальной ста- А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 дии верхнего палеолита. В западной части Центральной Азии периоду перехода от среднего к верхнему палеолиту наиболее полно соответствуют материалы многослойной стоянки Оби-Рахмат, представляющие оби-рахматскую индустриальную традицию в интервале 80–35 тыс. л.н. [Krivoshapkin, Kuzmin, Jull, 2010; Vandenberghe et al., 2014]. Для первичного расщепления в этих индустриях характерно массовое производство пластинчатых заготовок, включая мелкие формы. В орудийном наборе преобладают ретушированные пластины, в т.ч. остроконечные, и скребла. Специфичными элементами являются нуклеусы-резцы, тронкированно-фасетированные изделия и мелкие интенсивно ретушированные остроконечники. Имеются относительно небольшие серии резцов и концевых скребков [Кривошапкин, 2012; Деревянко и др., 2001]. На территории Российского Алтая формирование верхнепалеолитических традиций началось ок. 50 тыс. л.н. [Деревянко, 2011; Деревянко, Шуньков, 2004]. Самое раннее проявление таких традиций зафиксировано в Денисовой пещере. В слоях 11.1 и 11.2 в Восточной галерее и в нижней части слоя 11 в Центральном зале, относящихся к 50–45 тыс. л.н. [Douka et al., 2019], вместе с полуобъемными нуклеусами для пластин и леваллуазскими ядрищами найдены орудия со следами вентральной подтески проксимального окончания, скошенные острия, а также многочисленные украшения из органических материалов и поделочного камня [Природная среда…, 2003; Деревянко, Шуньков, Маркин, 2014]. Наиболее близкие аналогии с индустриями нижних слоев Ушбулака имеют материалы горизонта ВП2 стоянки Кара-Бом (44–43 тыс. л.н.) [Деревянко и др., 1998; Rybin, 2014]. Высокая степень сходства между ними прослеживается по всем основным параметрам каменного производства – от типов используемого сырья и характеристик первичного расщепления до состава орудийных наборов и наличия в них специфичных изделий-маркеров [Rybin, 2014]. Основное различие этих индустрий заключается в отсутствии на стоянке Ушбулак проявлений леваллуазской техники, хотя на отдельных сколах из нижней части слоя 7 и из комплекса подъемных материалов имеются некоторые «леваллуазские» черты. Не исключено, что отсутствие следов леваллуазской техники объясняется относительно небольшой пока площадью вскрытых здесь отложений (4,5 м2). В Северной Монголии близкие по облику комплексы, датированные 43–35 тыс. л.н., относятся к начальному верхнему палеолиту южносибирско-монгольского типа (Толбор-4, -21 и др.) [Деревянко и др., 2007; Rybin, 2014, 2015]. Первичное расщепление в этих индустриях характеризуется доминированием объемного и полуобъемного пластинчатого раскалывания, наряду со спорадическим использованием левал- 27 луазской техники. Массовое производство крупных пластин базировалось на использовании подпризматических двуплощадочных однофронтальных ядрищ параллельного скалывания. Менее заметную роль в пластинчатом производстве играли одно- и двунаправленные плоскостные и торцовые нуклеусы. В орудийных наборах преобладают верхнепалеолитические формы изделий, а среди них – концевые скребки на пластинах. Основной особенностью является также наличие нескольких специфических типов изделий – нуклеусов-резцов, скошенных острий, острий с утонченным основанием, острий-пластинок с притупленным краем, изделий со следами вентральной подтески дистального края, бифасов, орудий с черешком, предметов неутилитарного назначения – украшений [Rybin, 2014]. Местом, откуда ок. 45 тыс. л.н. верхнепалеолитические традиции стали распространяться в восточном направлении – в Монголию и Забайкалье, вероятно, являлась территория Российского Алтая [Деревянко, Шуньков, Маркин, 2014; Rybin, 2014]. Предполагается, что было несколько маршрутов движения носителей этих индустриальных традиций, один из которых мог проходить через Монгольский Алтай и Джунгарию, вдоль северного фаса Гобийского Алтая и озерных котловин до бассейна р. Селенги [Rybin, 2014]. В Джунгарской котловине на северо-западе Китая в настоящее время известен только один памятник с индустрией, включающей элементы раннего верхнего палеолита. Это местонахождение Лотоши с поверхностным залеганием археологического материала. Для данной индустрии характерно сочетание леваллуазского отщепового и подпризматического пластинчатого расщепления с использованием, в частности, двуплощадочных ядрищ встречного раскалывания, а также торцовых нуклеусов. Орудийный набор, помимо большого количества ретушированных пластин, шиповидных орудий, скребел, скребков и зубчато-выемчатых форм, содержит бифасы, скошенные острия, острие с утончением поперечного края, изделие с вентральной подтеской дистального окончания, а также нуклеусы-резцы [Деревянко и др., 2012]. Вместе с тем в этой индустрии имеются в относительно большом количестве радиальные ядрища, скребла, зубчато-выемчатые изделия, которые представляют, скорее всего, финал среднего палеолита. Наличие в этом районе среднепалеолитических комплексов подтверждается материалами из пещеры Тунтяньдун, расположенной в 200 км к юго-востоку от Лотоши. Индустрия из нижнего культурного слоя пещеры, датированного AMS-методом ок. 45 тыс. л.н., с леваллуазскими и радиальными нуклеусами, интенсивно ретушированными скреблами и удлиненными остроконечниками, в т.ч. мустьерскими, относится к поздней стадии среднего палеолита [Синьцзян…, 2018]. 28 А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 Заключение Стоянка Ушбулак расположена между Российским Алтаем и Джунгарией и входит в круг многослойных стратифицированных комплексов начальной стадии верхнего палеолита южносибирско-монгольского типа. Ключевые алтайские памятники Денисова пещера и Кара-Бом находятся в 400–450 км к северу от Ушбулака, а стоянка Лотоши – в 100 км к юго-востоку. Другие известные стратифицированные верхнепалеолитические памятники Казахстана, относящиеся к интервалу 40–30 тыс. л.н., – Майбулак, им. Ч. Валиханова – расположены в предгорьях Тянь-Шаня на расстоянии 800–900 км к юго-западу от Ушбулака. Территориально и по облику каменных индустрий эти стоянки близки к комплексам Кульбулака и Шугноу и рассматриваются, как правило, в контексте развития верхнего палеолита западной части Центральной Азии [Таймагамбетов, Ожерельев, 2009; Ранов, Колобова, Кривошапкин, 2012]. Многослойный характер стоянки Ушбулак и достаточно представительные серии каменных изделий из ее нижних литологических слоев позволяют рассматривать памятник как опорный объект для изучения верхнего палеолита Восточного Казахстана. Продолжение исследования стоянки, детальный анализ и подробная интерпретация ее археологических комплексов дадут возможность проследить основные тренды индустриального развития в верхнем палеолите региона, определить носителей верхнепалеолитических традиций и наметить пути их передвижений как по территории Казахстана, так и всей Центральной Азии. Благодарности Авторы выражают благодарность всем членам РоссийскоКазахстанской экспедиции, участвовавшим в 2016–2017 гг. в разведочных работах в Шиликтинской долине и в полевых исследованиях стоянки Ушбулак. Авторы благодарны также канд. биол. наук С.К Васильеву за определение фаунистических остатков и художнице М.Е. Медовиковой за подготовку иллюстраций. Полевые исследования проведены на средства гранта Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 18-09-00031), камеральная обработка и изучение – гранта Российского научного фонда (проект № 19-18-00198). Список литературы Анойкин А.А., Таймагамбетов Ж.К., Ульянов В.А., Харевич В.М., Шалагина А.В., Павленок Г.Д., Марковский Г.И., Гладышев С.А., Чеха А.М., Искаков Г.Т., Васильев С.К. Исследование индустрий начальных этапов верхнего палеолита на стоянке Ушбулак-1 (Восточный Казахстан) в 2017 г. // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2017. – Т. XXIII. – C. 19–25. Деревянко А.П. Верхний палеолит в Африке и Евразии и формирование человека современного анатомического типа. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2011. – 560 с. Деревянко А.П., Гао Син, Олсен Д., Рыбин Е.П. Палеолит Джунгарии (Северо-Западный Китай): по материалам местонахождения Лотоши // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2012. – № 4. – С. 2–18. Деревянко А.П., Зенин А.Н., Рыбин Е.П., Гладышев С.А., Цыбанков А.А., Олсен Д., Цэвээндорж Д., Гунчинсурэн Б. Технология расщепления камня на раннем этапе верхнего палеолита Северной Монголии (стоянка Толбор-4) // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2007. – № 1. – С. 16–38. Деревянко А.П., Кривошапкин А.И., Анойкин А.А., Исламов У.И., Петрин В.Т., Сайфуллаев Б.К., Сулейманов Р.Х. Ранний верхний палеолит Узбекистана: индустрия грота Оби-Рахмат (по материалам слоев 2–14) // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2001. – № 4. – С. 42–63. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Зенин А.Н., Таймагамбетов Ж.К., Гладышев С.А., Цыбанков А.А., Славинский В.С. Исследования Российско-Казахстанской археологической экспедиции в Казахстане (1998–2001). – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003. – 184 с. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Рыбин Е.П., Чевалков Л.М. Палеолитические комплексы стратифицированной части стоянки Кара-Бом. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 1998. – 280 с. Деревянко А.П., Шуньков М.В. Становление верхнепалеолитических традиций на Алтае // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2004. – № 3. – С. 12–40. Деревянко А.П., Шуньков М.В., Анойкин А.А., Таймагамбетов Ж.К., Ульянов В.А., Харевич В.М., Козликин М.Б., Марковский Г.И., Шалагина А.В., Павленок Г.Д., Гладышев С.А., Чеха А.М., Искаков Г.Т. Археологические работы в Шиликтинской долине на востоке Казахстана в 2017 году // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2017. – Т. XXIII. – C. 93–97. Деревянко А.П., Шуньков М.В., Маркин С.В. Динамика палеолитических индустрий в Африке и Евразии в позднем плейстоцене и проблема формирования Homo sapiens. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2014. – 228 с. Деревянко А.П., Шуньков М.В., Таймагамбетов Ж.К., Анойкин А.А., Павленок К.К., Харевич В.М., Козликин М.Б., Мамиров Т.Б., Ульянов В.А., Павленок Г.Д. Археологическая разведка на территории Восточного Казахстана в 2016 году // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016. – Т. XXII. – С. 76–79. Кривошапкин А.И. Оби-рахматский вариант перехода от среднего к верхнему палеолиту: автореф. дис. … д-ра ист. наук. – Новосибирск, 2012. – 38 с. Маркин С.В. Финальная стадия верхнего палеолита Алтая // Северная Азия в антропогене: человек, палеотехнологии, геоэкология, этнология и антропология: Всерос. конф. с междунар. участием, посвящ. 100-летию Михаила Михайловича Герасимова. – Иркутск: Оттиск, 2007. – Т. I. – С. 391–398. А.А. Анойкин и др. / Археология, этнография и антропология Евразии, т. 47, № 4, 2019, с. 16–29 Мерц В.К. Палеолитическая мастерская Экибастуз 18 // Палеоэкология Сибири: тез. докл. XXX Рос. археол.-этногр. студ. конф. – Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та, 1990. – С. 37–38. Павленок Г.Д., Анойкин А.А., Таймагамбетов Ж.К., Ульянов В.А., Шалагина А.В., Харевич В.М., Марковский Г.И., Гладышев С.А., Чеха А.М., Искаков Г.Т., Васильев С.К. Исследование индустрий рубежа плейстоцена и голоцена на стоянке Ушбулак-1 в 2017 году // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2017. – Т. XXIII. – С. 182–185. Петрин В.Т., Таймагамбетов Ж.К. Комплексы палеолитической стоянки Шульбинка из Верхнего Прииртышья. – Алматы: Каз. гос. нац. ун-т им. Аль-Фараби, ИАЭТ СО РАН, 2000. – 165 с. Питулько В.В., Павлова Е.Ю., Никольский П.А., Иванова В.В. Янская стоянка: материальная культура и символическая деятельность верхнепалеолитического населения Сибирской Арктики // Российский археологический ежегодник. – 2012. – № 2. – С. 33–102. Природная среда и человек в палеолите Горного Алтая / А.П. Деревянко, М.В. Шуньков, А.К. Агаджанян, Г.Ф. Барышников, Е.М. Малаева, В.А. Ульянов, Н.А. Кулик, А.В. Постнов, А.А. Анойкин. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003. – 448 с. Ранов В.А., Колобова К.А., Кривошапкин А.И. Верхнепалеолитические комплексы стоянки Шугноу (Таджикистан) // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2012. – № 2. – С. 2–24. Рыбин Е.П., Нохрина Т.И., Таймагамбетов Ж.К. Первая радиоуглеродная дата для палеолита Северо-Восточного Казахстана: к вопросу о продолжительности существования леваллуазской конвергентной технологии на Алтае // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2014. – Т. XX. – С. 83–86. Синьцзян Цзимунай Тунтяньдун ичжи (Местонахождение Тунтяньдун в уезде Цзимунай, Синьцзян): [Сайт] / Ин-т археол. Академии общественных наук Китая. – 2018. – URL: http://www.kaogu.cn/cn/xccz/20180126/60862.html (на кит. яз.). Таймагамбетов Ж.К., Ожерельев Д.В. Изучение стратифицированной стоянки Майбулак в Жетысу (Юго-Восточный Казахстан) в 2004–2007 гг. // Мирас. – 2008. – № 1. – С. 70–85. Таймагамбетов Ж.К., Ожерельев Д.В. Позднепалеолитические памятники Казахстана. – Алматы: Қазақ университеті, 2009. – 256 с. Харевич В.М., Хаценович А.М., Рыбин Е.П., Павленок Г.Д. Признаки использования различных типов мягких отбойников (по материалам археологической и экспериментальной коллекций из долины реки Их-Тулбэрийн-Гол, Северная Монголия) // Древний человек и камень: технология, форма, функция. – СПб.: Петербургское Востоковедение, 2017. – С. 101–109. Шуньков М.В., Таймагамбетов Ж.К., Анойкин А.А., Павленок К.К., Харевич В.М., Козликин М.Б., Мамиров Т.Б., Павленок Г.Д. Разведочные работы в Тарбагатайском районе Республики Казахстан в 2016 году // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016а. – Т. XXII. – С. 199–202. 29 Шуньков М.В., Таймагамбетов Ж.К., Анойкин А.А., Павленок К.К., Харевич В.М., Козликин М.Б., Павленок Г.Д. Комплексы экспонированных артефактов со стоянок Ушбулак-1 и Ушбулак-2 (по результатам работ 2016 года) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016б. – Т. XXII. – С. 203–207. Шуньков М.В., Таймагамбетов Ж.К., Анойкин А.А., Павленок К.К., Харевич В.М., Козликин М.Б., Павленок Г.Д. Новая многослойная верхнепалеолитическая стоянка Ушбулак-1 в Восточном Казахстане // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. – Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2016в. – Т. XXII. – С. 208–213. Douka K., Slon V., Jacobs Z., Ramsey C.B., Shunkov M.V., Derevianko A.P., Mafessoni F., Kozlikin M.B., Li B., Grün R., Comeskey D., Devièse T., Brown S., Viola B., Kinsley L., Buckley M., Meyer M., Roberts R.G., Pääbo S., Kelso J., Higham T. Age estimates for hominin fossils and the onset of the Upper Palaeolithic at Denisova Cave // Nature. – 2019. – Vol. 565, N 7741. – P. 640–644. Fitzsimmons K., Iovita R., Sprafke T., Glantz M., Talamo S., Horton K., Beeton T.A., Alipova S., Bekseitov G., Ospanov Y., Deom J.-M., Sala R., Taimagambetov Z. A chronological framework connecting the early Upper Palaeolithic across the Central Asian piedmont // J. of Hum. Evol. 2017. – Vol. 113. – P. 107–126. Krivoshapkin A., Kuzmin Y., Jull A.J. Chronology of the Obi-Rachmat grotto (Uzbekistan): first results on the dating and problems of the Paleolithic key site in Central Asia // Radiocarbon. – 2010. – Vol. 52. – P. 549–554. Rybin E.P. Tools, beads, and migrations: Specific cultural traits in the Initial Upper Paleolithic of southern Siberia and Central Asia // Quaternary Intern. – 2014. – Vol. 347. – Р. 39–52. Rybin E.P. Middle and Upper Paleolithic Interactions and the Emergence of “Modern Behavior” in Southern Siberia and Mongolia // Emergence and Diversity of Modern Human Behavior in Paleolithic Asia. – College Station: Texas A&M Univ. Press, 2015. – P. 470–489. Shunkov M., Anoikin A., Taimagambetov Z., Pavlenok K., Kharevich V., Kozlikin M., Pavlenok G. Ushbulak-1 site: new Initial Upper Paleolithic evidence from Central Asia // Antiquity. – December, 2017. – Vol. 91. – Iss. 360: Project Gallery. – P. 1–7. – URL: https://www. cambridge.org/core/journals/antiquity/article/ushbulak1-newinitial-upper-palaeolithic-evidence-from-central-asia/BF6C16 CECDBB6884E6B8ADBECA4B6861/core-reader Shunkov M.V., Anoikin A.A., Pavlenok G.D., Kharevich V.M., Shalagina A.V., Zotkina L.V., Taimagambetov Zh.K. Nouveau site Paléolithique supérieur ancien au nord de l’Asie Centrale (New Initial Upper Paleolithic site in northern Central Asia) // L’Anthropologie. – 2019. – Vol. 123. – P. 438–451. Vandenberghe D.A.G., Flas D., De Dapper M., Van Nieuland J., Kolobova K., Pavlenok K., Islamov U., De Pelsmaeker E., Debeer A.-E., Buylaert J-P. Revisiting the Palaeolithic site of Kulbulak (Uzbekistan): First results from luminescence dating // Quaternary Intern. – 2014. – Vol. 324. – P. 180–189. Материал поступил в редколлегию 29.03.19 г.